Необыкновенные приключения Синего человека

Надо правду сказать, подобного шахтерам видеть еще не приходилось.

Импресариоnote 88, однако, не торопился. То ли он был сторонником тезиса «Хорошенького понемножку» отпуская удовольствия дозами, то ли просто набивал цену.

Между тем оркестр наполнил площадь душераздирающими звуками. Тромбон заголосил выпью, кларнет заквакал, охотничий рожок заулюлюкал, давя на ушные перепонки, а цимбалы загрохотали так, будто сама грозовая молния вела свою партию в этой невообразимой какофонии.

Барнум, наряженный мушкетером, метался по эстраде, жестами воодушевляя музыкантов в костюмах английской армии, размахивал дирижерской палочкой, то и дело задевая рукой размалеванную ткань, которая хлопала и раздувалась.

Чего только не было на этом фантастическом полотне: двуглавые бараны, шестиногие быки, курящие трубку тюлени; рогатая обезьяна в костюме маркиза брила овцу, горбатый жираф облизывал луну, крокодил сидел за столом с салфеткой вокруг шеи; а еще бабочки, огромные, словно двустворчатые ворота, неимоверных размеров лягушки и так далее, и тому подобное. Посреди сего вертепаnote 89 был изображен человек-чудовище – повелитель этой нечисти.

При взгляде на него добродушные лица негров расплывались в улыбке. Вскоре они уже безудержно хохотали, обнажив сверкающие белизной зубы. Китайцы гоготали, издавая звук, напоминавший звон надтреснутого колокола. Белые аплодировали, как в театре. Даже у индейцев, обычно спокойных и медлительных, загорались глаза.

И действительно, в нарисованном человеке ощущалось что-то особенное, непередаваемое. Невозможно было определить, к какой расе он принадлежал. Ни белый, ни черный, ни желтый, ни красный, но – синий!.. Ярко-синий, под цвет оперения длиннохвостых попугаев. Он был такой же синий, как негр бывает черным. Резко-синий цвет резал глаза.

Мушкетер подал сигнал. Музыка моментально смолкла. Все услыхали охрипший голос. Говоривший будто бы продолжал только что прерванную речь.

– Да-да, дамы и господа, человек, изображенный на этом блистательном полотне, – казалось бы, лишь плод воображения. Вы скажете (и я не стану разубеждать вас), что синего человека не существует, художник преувеличил. И вы правы… почти правы. Потому что этот синий человек уникален. Он единственный в мире, единственный, как солнце, что светит всем нам, как

Великий Моголnote 90 или Великий Лама!note 91 И вы убедитесь в этом. Даю слово! Слово Рафаэло Гимараенса! Но это еще не все. Синий человек родился в морских глубинах и прожил там тридцать лет без воздуха. Однако он разговаривает, поет, пишет, танцует, играет на музыкальных инструментах, не хуже земного человека. Он ест сырых цыплят, умеет считать до десяти и даже до двадцати на пальцах. Он не знает по-нашему ни слова, но свободно изъясняется на никому не понятном языке. Впрочем, во всем этом почтенная публика убедится сама.

Возвращаясь к цвету его кожи, предупреждаю тех, кто посчитает его ненатуральным: отбросьте подозрения! В том, что цвет несмываем, вы сможете убедиться, помыв его мылом, водкой или маслом. Итак, вы убедитесь, что никакого подлога нет и что Рафаэло Гимараенс, законный владелец этого чуда, – честный человек. И вы оцените по достоинству Рафаэло Гимараенса, ибо он за столь мизерную плату, преодолев усталость и опасности, пришел к вам, чтобы развлечь, дать вам отдых, показать сие невиданное создание матери-природы!

Помните, что Синий человек не дикий зверь, в его жилах течет человеческая кровь. Забудьте о жестокости. На всякий случай, однако, я посадил его на цепь во избежание малейшей угрозы вашей безопасности.

Внимание, мы начинаем! Музыка!

Грянул оркестр, и сеньор Гимараенс, величественным жестом приоткрыв занавеску, пригласил желающих войти.

Шествие началось. Первыми впустили белых – по месту и почет. Над большой чашей для монет замелькали белые перчатки. Евреи, пошарив в своих кошельках, с сожалением расставались с их содержимым. Негры, в простоте своей, не ведавшие разницы между своим и чужим, платили за неимущих соплеменников, делясь с ними по-братски. Китайцы, обскакавшие всех в своей жадности, собирались человек по пять-шесть и посылали кого-то одного посмотреть, стоит ли зрелище таких расходов. Индейцы расплачивались золотым песком или краденой алмазной крошкой.

Так как сеньор Гимараенс и не думал давать сдачу, никто не осмеливался возражать. Таким образом, чаша наполнилась очень скоро. Толпа на улице заволновалась, но тут же успокоилась в ответ на обещание повторить представление еще раз.

Занавес опустился. Музыка смолкла. Барнум исчез. Театрик опустел.

Но внезапно раздался резкий свисток, и полотно вновь взвилось.

На площади воцарилась мертвая тишина. На сцене стоял Синий человек, прикованный цепью, словно дикий зверь. На нем не было ничего, кроме панталон. Оголенный мощный торс выдавал недюжинную силу.