Необычный! (СИ)

…К его большому удивлению, проблем с его внеочередным отпуском не возникло (а он так старательно готовился ныть «Да я на пару дней всего!»), Галина Николаевна равнодушно повертела красивую переливающуюся открытку-приглашение и спокойно подписала заявление. Оксана Амелина, родом из Новосибирска, охотно рассказала про свой родной город и его окрестности, перечислив с гордостью достопримечательности (Театр оперы и балета, фонтан-каскад в Первомайском сквере, площадь Ленина, а также памятник Высоцкому, памятники дворнику, светофору, российскому рублю и лабораторной мыши* — и это только то, что Костя запомнил). Котов клятвенно пообещал, что с последними памятниками сфотографируется точно. Билеты на самолёт тоже были куплены спокойно, и удостоверение доставать не пришлось, Костя даже почти обиделся. Но упаковывая дорожную сумку — под пристальным наблюдением мамы, конечно, — он почему-то не мог отделаться от мысли, что слишком уж всё гладко идёт… Необычно гладко.

…По адресу в приглашении оказался большой дом на краю леса (настоящей сибирской тайги!) — добротный, просторный двухэтажный дом без излишней роскоши. Костя Котов поправил на плече ремень сумки, поднялся на крыльцо и позвонил. Дверь открыла невысокая женщина в возрасте, она вытирала руки кухонным полотенцем, приветливо улыбнулась и с интересом окинула взглядом гостя:

— Здравствуйте, молодой человек. Чем могу …?

— Капитан Котов, Константин Сергеевич, Федеральная… — начал он по привычке, заученным жестом выхватывая удостоверение, а потом сообразил, что делает, и смолк.

— Даже так? — снова улыбнулась женщина. — Ну, а мы-то тут по-простому…

Костя в смущении сунул удостоверение в карман, достал из сумки приглашение и протянул ей.

— Я — Костя, сын Сергея Климентьевича… — совсем другим тоном сказал капитан ФЭС.

— Очень приятно, проходите, Костя, — посторонилась женщина. — Я — Мария Фомальгаутовна, супруга юбиляра. — и она быстро добавила с улыбкой, заметив изумление гостя: — Можно просто: тётя Маша.

Пройдя по просторной веранде, где уже стоял большущий стол, Костя оказался в доме и опять растерялся: множество народу — мужчин, женщин, совсем пожилых и среднего возраста, — оживлённо суетилось повсюду. Не то, чтобы Костя Котов никогда не был в таких толпах, смутило его всеобщее настроение: радостное, приподнятое, приветливое… Хозяйка дома ласково кивала всем и каждому, для каждого у неё находилась хоть пара слов. Она также ухитрялась знакомить Костю со всеми, но он очень скоро запутался во всех своих новых родственниках и даже на мгновение позавидовал маме, которая осталась дома.

Тётя Маша заметила это и сказала:

— Сейчас поднимись наверх, Костенька… Ничего, что я так тебя называю? Дверь вторая, по правую руку. Там сейчас наш сын отдыхает, он тоже недавно приехал, я думаю, тебе с ним будет проще, чем с нами, стариками, — она усмехнулась, когда Костя попытался протестовать. — Отдохни там пока. Если что-то хочешь узнать — спроси у него. Сейчас мой освободится, и ты познакомишься с виновником торжества.

— Спасибо, тётя Маша, — с явным облегчением выдохнул Костя и тут же отшатнулся от пробегающей мимо румяной женщины с огромной кастрюлей в руках. Кастрюля пыхтела паром как вулкан, но женщина несла её как-то очень легко… Необычно легко.

Он покинул суматоху внизу и поднялся по лестнице. Дверь действительно была приоткрыта. Константин Котов пристроил на лицо соответствующую празднику радостную улыбку, постучал и толкнул дверь. Навстречу ему из-за стола вышел мужчина, одетый очень необычно: в просторное длинное одеяние чёрного цвета, похожее на рясу монаха, только с широкими красными кантами на горловине, рукавах и подоле. Мужчины смотрели друг на друга с одинаковым удивлением: Костя Котов был кареглазым брюнетом с довольно бледной кожей, а его визави — загорелым голубоглазым блондином. И на этом различия почти заканчивались! Рост, черты лица, короткие стрижки и накачанные мускулы, особенно рук и плеч, — были невероятно похожи. Даже правый глаз немножко косил у обоих… Главное же отличие было в том, что сын хозяев дома носил усы, из-за чего казался намного старше гостя.

— Котов, Константин Сергеевич, — отрапортовал один.

— Котов, Кирилл Кассианович, — отозвался эхом второй.

И голоса их были схожи, особенно в таком удивлении.

— Здрассьте… — сказали оба одновременно и рассмеялись.

Кирилл вернулся за стол, Костя с явным облегчением опустился в кресло, сбросив на пол рядом надоевшую сумку.

— Это, значит, кем Вы… ты мне приходишься? — спросил Кирилл, в его голосе слышался жестковатый акцент. «Немецкий, похоже», — подумал Костя и предположил наиболее вероятное:

— Братом?

— Э-э-э… Точно. Троюродным, — улыбка Кирилла отразила костину как в зеркале, даже ямочки на щеках были такие же.

— Супер! Всю жизнь мечтал о брате.