Необычное задание

— Целых семь минут.

— Управимся! — Поскребышев отложил несмотанную удочку прямо на узкую тропу, проложенную по бережку, и, выбравшись на нее с помощью Плечова, протянувшего ладонь, добавил в адрес своего напарника: — Ты работай, тезка, работай… Я недолго… Вот только передам ребят в надежные руки — и сразу же вернусь!

— Понял! — откуда-то снизу откликнулся Бакулев, залезший по колена в воду для того, чтобы отцепить застрявший вследствие неудачной подсечки дорогой импортный крючок.

* * *

В прошлый раз Иосиф Виссарионович принимал друзей в своем рабочем кабинете, а сегодня ждал их за столом одной из многочисленных веранд. Перед ним стоял графин с прозрачной жидкостью темно-розового цвета и плетеная тарель с фруктами.

— Выпьете со мной, товарищи? — упреждая многословные доклады и неискренние, а порой и откровенно лицемерные приветствия, к которым он всегда был равнодушен, предложил вождь.

— Спасибо. Но мы по делу! — спокойно расставил приоритеты Копытцев, мысленно отмечая, что Сталин, которого он не видел уже несколько лет, сильно сдал. Поседел, сгорбился. Даже вроде как стал ниже ростом. Но связанность речи и точность формулировок не утратил.

(Похожие мысли, между прочим, в тот миг посетили и голову Плечова.)

— Надеюсь, Александр Николаевич нам не помешает, — в своей излюбленной манере — как бы размышляя вслух — продолжил руководитель Советского государства.

— Как знать. (Леха вспомнил, что Поскребышев обещал своему товарищу скоро вернуться и милостиво пришел ему на выручку.)

— Понял. Можете идти, — вождь кивнул секретарю и, казалось, навсегда о нем забыл.

А тот и рад стараться! Развернулся — да бегом назад, на пруд: прозевать осенний клев налима не входило в его планы. Такая "пруха" бывает лишь раз в году!

— Присаживайтесь! — Генсек жестом указал на два плетеных кресла. — Как ваши дела?

— Прекрасно! — вскочил Ярослав, мгновеньем ранее успевший занять предложенное место.

— Значит, апостолы все-таки нашлись?

— Да. Но забрать их до конца войны не представляется возможным: реликвия погребена в подземном тоннеле, ведущем от Несвижа к одному из хуторов. Точные координаты я уже предоставил руководству.

— Жаль, не смогли мы встретиться тогда, осенью 1941-го. Время, сами понимаете, было тревожное.

— Понимаю! — продолжая стоять по стойке "смирно", кивнул Плечов.

— Карта у вас с собой, Алексей Иванович?

— Так точно! — Комиссар быстро раскрыл свой планшет и указал пальцем в район Цегельни.

— Прекрасно! — Сталин плеснул в свой стакан немного вина и сразу же пригубил его, после чего принялся неспешно набивать знаменитую трубку. — В окрестностях этого населенного пункта действует какой-то серьезный партизанский отряд?

— Да. И не один, — мгновенно доложил Копытцев.

— Я даже знаю некоторых его членов, за которых можно поручиться! — добавил Плечов.

— Оставьте их фамилии Алексею Ивановичу.

— Он в курсе. Чепцов… Голобородов…

— Понятно, — Иосиф Виссарионович жадно затянулся и надолго задумался о чем-то своем. Потом тихонько поинтересовался: — Ну-с, признавайтесь, зачем пожаловали?

— Недавно мы получили секретную информацию, поделиться с которой считаем возможным исключительно лишь с вами. Причем — наедине.

— А чем вас не устраивают руководители рангом чуть ниже? Берия, например, или Абакумов?

— Дело в том, что эти глубоко уважаемые товарищи не были поставлены в известность о предстоящей операции.

— Вы имеете в виду "Русский код"?

— Так точно, — в очередной раз выпалил Ярослав и вдруг, неожиданно даже для самого себя, перешел на шепот: — О ее подготовке вдруг стало известно нашим… Нет, даже не врагам — ситуативным союзникам, которые уже начали вставлять нам палки в колеса. Вот, например, совсем недавно они предприняли силовую акцию, направлению против хорошо вам знакомого профессора Рыбакова.

— Бориса Александровича?

— Так точно. Пытались то ли похитить его, то ли допросить… с пристрастием… По сути проекта… Чуть ли не круглосуточная слежка ведется и за мной.

— А вы куда смотрите, товарищ Копытцев?

— Виноват, исправлюсь, — багровея, выдавил Алексей. — С завтрашнего дня к ним обеим будет приставлена государственная охрана.

— Кто лично стоит за этими провокациями, выяснили?

— Да. Сэр Аверелл Гарриман…

— Тот, которого со дня на день назначат послом США в СССР?

— Так точно.

— Что ж… Дело принимает неожиданный поворот… Зашевелились союзнички! Значит, документы, которые вам предстоит вернуть на Родину, на самом деле имеют высокую ценность. Историческую и материальную… А кто-то из вас не мог случайно проболтаться о том, что ему предстоит принять участие в уникальной спецоперации?

— Никак нет, товарищ Верховный Главнокомандующий, — доложил Копытцев, как старший по званию среди двух наших героев. — Ручаюсь!

— Выходит, или Поскребышев, или кто-то из моих научных консультантов. Круг их невелик. Тот же Рыбаков или… Впрочем, имени этого глубоко уважаемого человека я пока называть не стану. Его проверку поручу организовать другому ведомству, по ее окончании проинформирую вас обоих лично. Дату следующей встречи мой помощник, как обычно, сообщит вам по телефону. У меня все!