Читаем Необычная судьба полностью

Она решила одеть сиреневый костюм с розовым жемчугом, маленькую черную шляпку с вуалью, так как без шляпы или шарфа уважающая себя женщина в Тегеране в город не выходила, и черные лаковые туфли на высоких каблуках. К шляпке лучше шли распущенные волосы, Клавдия слегка подвила концы волос валиком – и осталась довольна своим портретом. Уже к 5 часам она была готова, но еще походила по комнате, чтобы почувствовать себя удобно и уютно в наряде. За этим занятием ее и застала Ольга. Узнав в чем дело, она весело подмигнула Клавдии и пожелала удачи.

Из окна своей комнаты Клавдия увидела Ашота, прогуливающегося у ворот. Было без четверти шесть, но она решила не спешить: «Нельзя же терять свое женское достоинство» – подумала она и пошла на свидание в начале седьмого вечера.

– «Вот и я» – смущенно улыбаясь, сказала она, подходя к Ашоту.

– «Я рад нашей встрече, мадам» – галантно ответил он. – И разрешите мне взять вас под руку»

Клавдия не успела возразить, как он мягко и настойчиво взял ее за локоть. Как ей было приятно и уютно идти с ним рядом!

Прохожие оборачивались им вслед, такой красивой парой они смотрелись.

Ашот повел ее в центр, в фешенебельный ресторан, посещаемый в основном туристами. Здесь вкусно готовили как иранские, так и европейские блюда. Снимая верхнюю одежду в холле, Клавдия услыхала французскую, английскую речь – было время ужина и многие туристы группами занимали столики. Небольшой ансамбль музыкантов играл выразительный иранский напев.

Клавдия вспомнила, что слыхала его в доме Миружана «Видно популярная мелодия» – подумала она.

Они заняли двухместный столик, вежливый официант тут же подошел к ним. Ашот заказал белого вина, люля-кебаб, красной икры, острые салаты и спросил Клавдию, что желает она, кроме этих блюд.

– Кофе и бисквит.

Люля-кебаб был действительно великолепен, сочный и нежный и прекрасно запивался вином. После двух рюмок, Клавдия осмелев спросила Ашота:

– «Неужели вы здесь часто обедаете?

«По-моему это очень дорогой ресторан, наверное безумные цены!

– «Нет, не часто, я обедаю обычно в небольшом ресторане, где готовят иранские блюда, очень вкусные вещи из кур. Я думаю, что мы с вами посетим его, но там беседовать будем на персидском языке, так как туда ходит в основном местная публика.

Тем временем ансамбль, исполняющий иранские напевы, покинул зал, а на его место вышли пианист и скрипач и стали с жаром играть популярные рэг-таймы. Несколько пар вышли танцевать, но большая часть публики предпочитала наслаждаться пищей и вести беседу.

Любознательная Клавдия спросила Ашота: Вы сейчас в разговоре применяли то слово «персидский», то «иранский»? В чем же разница между названиями Иран и Персия?

– Иран происходит от более древнего названия – Ариана (страна ариев). Этот термин употреблялся для наименования огромного государства Сасанидов, подчинившего себе многие земли и просуществовавшего с III по VII века н. э. и религия была тогда зороастризм. В VII веке под натиском арабов оно распалось, и зороастризм постепенно был вытеснен исламом. В Европе и Америке Иран называли Персией по названию центральной области Фарс или по-гречески – Парс, где проживает основная народность персы, говорящие на фарси. А фарси признан основным государственным языком Ирана. В сущности это два названия одной страны. Но Иран подразумевает всю совокупность областей и народов, а он очень многонационален. Вы удовлетворены моим ответом, Клавдия?

– Вполне. Сегодня мы никуда не спешим – заговорила она. – «И я хотела бы услышать историю вашей жизни».

– «Хорошо» – задумчиво ответил Ашот, «Но с условием, что в следующую нашу встречу вы расскажите мне о себе.

– «Согласна» – засмеялась Клавдия – Начинайте».

– «Я начну издалека. Наш род, достаточно зажиточный, давно обосновался в Иране. В Иране проживает довольно многочисленная армянская община. В отличие от турок, которые неоднократно устраивали резню моему многострадальному народу, иранцы относятся лояльно к армянам и к их христианской религии. Но и армяне кое-что сделали для Ирана. В 16 веке династия Сефевиды вновь создала крупное процветающее государство. В начале 17 века при Аббасе I в войне с Турцией прославился полководец армянского происхождения Аллаверди-хан. Он одержал ряд блестящих побед, а сын его прославился в морском сражении при взятии порта Хормоз. Так народ о них сложил легенды. Проявили себя армяне и как талантливые купцы. В XVII веке внутренняя торговля была в руках иранских купцов, а внешняя – в руках армян-христиан и государство процветало. Да и сейчас при шахе Реза Пехлеви армянские купцы занимают видное положение в торговом балансе страны.

Отец сколотил большое состояние торговлей, но любовь к разгулу его погубила. Мама умерла еще относительно молодой женщиной, оставив нас троих – старшего брата Лориса, сестру Манефу и меня последнего, когда мне было 12 лет. После смерти матери отец словно сорвался. Гости, попойки, женщины были ежедневно, и нажитое добро стало быстро убывать.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь и судьба

Необычная судьба
Необычная судьба

Эта книга о судьбе матери автора книги Джаарбековой С. А. – Рыбиной Клавдии Ивановне (1906 Гусь-Хрустальный – 1991 Душанбе). Клавдия прожила очень яркую и интересную жизнь, на фоне исторических событий 20 века. Книга называется «Необычная судьба» – Клавдия выходит замуж за иранского миллионера и покидает СССР. Но так хорошо начавшаяся сказка вскоре обернулась кошмаром. Она решает бежать обратно в СССР. В Иране, в то время, за побег от мужа была установлена смертная казнь. Как вырваться из плена в чужой стране? Находчивая русская женщина делает невероятное и она снова в СССР, с новым спутником жизни, который помог ей бежать. Не успели молодые насладиться спокойной жизнью, как их счастье прервано началом Великой Отечественной войны. Ее муж, Ашот Джаарбеков, отправляется на фронт. Впереди долгие годы войны, допросы «тройки» о годах, проведенных заграницей, забота о том, как прокормить маленьких детей…

Светлана Ашатовна Джаарбекова

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Кровавая пасть Югры
Кровавая пасть Югры

О прозе можно сказать и так: есть проза, в которой герои воображённые, а есть проза, в которой герои нынешние, реальные, в реальных обстоятельствах. Если проза хорошая, те и другие герои – живые. Настолько живые, что воображённые вступают в контакт с вообразившим их автором. Казалось бы, с реально живыми героями проще. Ан нет! Их самих, со всеми их поступками, бедами, радостями и чаяниями, насморками и родинками надо загонять в рамки жанра. Только таким образом проза, условно названная нами «почти документальной», может сравниться с прозой условно «воображённой».Зачем такая длинная преамбула? А затем, что даже небольшая повесть В.Граждана «Кровавая пасть Югры» – это как раз образец той почти документальной прозы, которая не уступает воображённой.Повесть – остросюжетная в первоначальном смысле этого определения, с волками, стужей, зеками и вертухаями, с атмосферой Заполярья, с прямой речью, великолепно применяемой автором.А в большинстве рассказы Валерия Граждана, в прошлом подводника, они о тех, реально живущих \служивших\ на атомных субмаринах, боевых кораблях, где героизм – быт, а юмор – та дополнительная составляющая быта, без которой – амба!Автор этой краткой рецензии убеждён, что издание прозы Валерия Граждана весьма и весьма желательно, ибо эта проза по сути попытка стереть модные экивоки с понятия «патриотизм», попытка помочь россиянам полнее осознать себя здоровой, героической и весёлой нацией.Виталий Масюков – член Союза писателей России.

Валерий Аркадьевич Граждан

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Война-спутница
Война-спутница

Книга Татьяны Шороховой, члена Союза писателей России, «Война-спутница» посвящена теме Великой Отечественной войны через её восприятие поколением людей, рождённых уже после Великой Победы.В сборнике представлены воспоминания, автобиографические записки, художественные произведения автора, в которых отражена основа единства нашего общества – преемственность поколений в высоких патриотических чувствах.Наряду с рассказами о тех или иных эпизодах войны по воспоминаниям её участников в книгу включены: миниатюрная пьеса для детей «Настоящий русский медведь», цикл стихотворений «Не будь Победы, нам бы – не родиться…», статья «В каком возрасте надо начинать воспитывать защитников Отечества?», в которой рассматривается опыт народной педагогики по воспитанию русского духа. За последний год нашей отечественной истории мы убедились в том, что война, начавшаяся 22 июня 1941 года, ещё не окончена.Издание рассчитано на широкий круг читателей.

Татьяна Сергеевна Шорохова

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Непередаваемые прелести советской Прибалтики (сборник)
Непередаваемые прелести советской Прибалтики (сборник)

Вашему вниманию предлагается некий винегрет из беллетристики и капельки публицистики. Итак, об ингредиентах. Сначала – беллетристика.В общем, был у латышей веками чистый национальный праздник. И пришёл к ним солдат-освободитель. Действительно освободитель, кровью и жизнями советских людей освободивший их и от внешней нацистской оккупации, и от нацистов доморощенных – тоже. И давший им впоследствии столько, сколько, пожалуй, никому в СССР и не давал. От себя нередко отрывая. Да по стольку, что все прибалтийские республики «витриной советского социализма» звали.Но было над тем солдатом столько начальства… От отца-взводного и аж до Политбюро ЦК КПСС. И Политбюро это (а вместе с ним и сявки помельче) полагало, что «в чужой монастырь со своим уставом соваться» – можно. А в «уставе» том было сказано не только о монастырях: там о всех религиях, начиная с язычества и по сей день, было написано, что это – идеологический хлам, место которому исключительно на свалке истории…Вот так и превратила «мудрая политика партии» чистый и светлый национальный праздник в националистический ша́баш и оплот антисоветского сопротивления. И кто знает, может то, что делалось в советские времена с этим праздником – тоже частичка того, что стало, в конце концов, и с самим СССР?..А второй ингредиент – публицистика. Он – с цифрами. Но их немного и они – не скучные. Текст, собственно, не для «всепропальщиков». Эти – безнадёжны. Он для кем-то убеждённых в том, что Рабочее-Крестьянская Красная Армия (а вместе с ней и Рабочее-Крестьянский Красный Флот) безудержно покатились 22-го июня 41-го года от границ СССР и аж до самой Москвы. Вот там коротко и рассказывается, как они «катились». Пять месяцев. То есть полгода почти. В первые недели которого немец был разгромлен под Кандалакшей и за всю войну смог потом продвинуться на том направлении – всего на четыре километра. Как тоже четыре, только месяца уже из пяти дралась в глубоком немецком тылу Брестская крепость. Как 72 дня оборонялась Одесса, сдав город – день в день! – как немец подошёл к Москве. А «катилась» РККА пять месяцев ровно то самое расстояние, которое нынешний турист-автомобилист на навьюченной тачке менее, чем за сутки преодолевает…

Сергей Сергеевич Смирнов

Биографии и Мемуары / Проза / Современная проза / Документальное

Похожие книги