Необычная судьба

– Продолжайте, я вас слушаю, чем же я могу вам помочь? – Хаким внимательно посмотрел на нее.

– Мне нужно, чтобы от 3 до 4 часов ночи была открыта калитка на внутреннюю улицу. А в 4 часа ты ее закроешь. С собакой я подружилась – она помехой не будет. Сейчас мне ничего не отвечай. В день побега я ночью подойду к калитке и мне станет ясно, смог ты мне помочь или нет. – И Клавдия быстро пошла вглубь сада – нельзя, чтобы кто-нибудь их вместе увидел.

Вернувшись к ужину домой, она открыла шкатулку с драгоценностями. Неизвестно, как сложится ее жизнь дальше, но на первое время ей нужны будут какие-то средства. Она перебрала серьги, ожерелья, кольца и взяла кольцо с изумрудом, нитку розового жемчуга, золотое ожерелье с рубином, такой же браслет и бирюзовый набор, как память о Миружане.

Все остальное она решила оставить. Миружан дарил ей и деньги, часть она потратила на покупку книг, а остальные сохранила, и они ей смогут пригодиться.

Из одежды решила взять строгое закрытое платье синего цвета, которое ни разу не одевала, маленькую шляпку с вуалью и туфли на средних каблуках. Вся одежда составила небольшой сверток, а деньги и украшения уместились в маленькой сумочке вместе с документами.

XII

В день рождения Миружана Клавдия сказала Зайнаб, чтобы та не беспокоила ее на другое утро и пришла не раньше 11 часов. Она хочет хорошо выспаться.

Вечером же одела новый наряд, который специально пошили к Дню рождения Миружана, подобрала к нему украшения и вместе с другими женщинами гарема присутствовала на чествовании юбиляра. А затем, как она и договорилась с ним, ушла к себе.

Потекли последние часы пребывания ее в этом доме. В час ночи она вскипятила чай и поела бутерброды. Уложила прическу так, как носила в России – пышным узлом, уйти решила в иранском платье и домашних туфлях, а на голову набросила косынку. Покрой платья был такой свободный, что сумочку и сверток с одеждой Клавдия прикрепила к нижнему белью. Если ее остановят и побег сорвется, она скажет, что ей не спалось и вышла подышать свежим воздухом. В два часа ночи она потушила свет и в полной темноте посидела на веранде, прислушиваясь и огладывая двор.

В три часа она тихо открыла дверь, и удостоверившись, что никого нет, закрыла ее на ключ и вышла во двор. Над дверью в подъезд был навес из виноградника, который скрывал ее. Она встала на цыпочки, положила ключ на веранду и пошла вглубь двора. Здесь было темно, а площадка у главного входа светилась огнями. Пиршество шло в зале, звучала музыка, но и на площадке перед домом стояли столы с закусками и винами. Гости выходили на свежий воздух и здесь продолжали пировать и развлекаться.

Клавдия, чтобы ни с кем не столкнуться. пошла вдоль высокого забора, здесь были густые заросли и навряд ли кого потянет сюда. Обогнув почти весь сад, она дошла до калитки, и бросив собаке мясо, погладила ее.

Затем Клавдия толкнула калитку – она была отперта! – сердце ее учащенно забилось, еще секунда, – и она оказалась на улице.

Ночь была безлунная, сверкали только яркие звезды, и темнота была такая, что она еле различила высокие заборы соседних домов. Она шла в домашних тапочках, очень тихо, чтобы собаки за заборами не подняли лай. Пройдя примерно километр, дорогу ей преградил ручей. Она переоделась, выбросила ненужную одежду в воду и пошла слегка виляющей походкой. Теперь она могла сойти за женщину легкого поведения, идущую от клиента. Таких женщин всегда много в портовых городах. Клавдии надо было бродить еще около часа, и она углубилась в бедные кварталы города, где улочки были совсем узкие.

К пяти часам утра она подошла к отелю, встала за дерево, чтобы ее не было видно и стала наблюдать. Тем временем начали проявляться первые признаки рассвета.

Около отеля стояли несколько машин, и если ей повезет, то может быть на одной из них она уедет в Тегеран. Многие туристы любили отправляться путешествовать ранним утром до наступления жары. Хотя уже шел сентябрь, но днем термометр зашкаливал за 30° по Цельсию.

Клавдия понимала, что если в течение полутора часов ей не удастся уехать, то ее побег может быть обнаружен. Город небольшой, многие знали друг друга, и хотя она опустила вуаль на лицо, но кто-нибудь мог ее узнать.

На ее счастье примерно в половине шестого из гостиницы вышла молодая пара с чемоданом и девочкой лет шести. Они разговаривали на английском языке. Клавдия из английских слов знала только три: Здравствуйте, да и нет. Но произнесенное ими в разговоре – Тегеран – она уловила. Англичане направились к одной из машин.