Необузданные Желания

Я смотрю вниз на свою правую руку и поражаюсь, рассмотрев синяки на костяшках пальцев. Я действительно сломала кому-то нос. Как я могла этого не запомнить?

У меня начинается паника. Голос срывается:

— О боже. У меня проблемы с мозгами?

Деклан удивленно выгибает одну темную бровь.

— Имеешь в виду, больше, чем раньше?

— Это не смешно.

— Откуда тебе знать? Ты одета будто сегодня Хэллоуин, только в детской версии. Я бы сказал, что у тебя такое же хреновое чувство юмора, как и гардероб.

Борюсь с неожиданно возникшим желанием рассмеяться.

— Почему я босиком? Где мои туфли? — Деклан молчит долго и выверено. — Это моя единственная пара от Louis Vuitton. Ты хоть представляешь, какую хренову тучу денег они стоят? Мне пришлось копить на них несколько месяцев.

Деклан наклоняет голову немного вбок и изучает меня пронзительными голубыми глазами дольше, чем считается уместным.

— Ты не боишься.

— Ты уже сказал мне, что не собираешься делать мне больно.

Он на мгновение задумывается над этим, задумчиво сдвинув брови.

— Я так сказал?

— Да. В гараже.

— Я мог бы передумать.

— Ты этого не сделаешь.

— Почему нет?

Пожимаю плечами.

— Потому что я очаровашка. Меня все любят.

Деклан наклоняет голову чуть набок, хмурится, но затем приподнимает верхнюю губу в насмешливой полуулыбке.

— Это правда. Я — симпатяга.

— Только вот ты мне не нравишься.

От его заявления я разозлилась, хотя стараюсь этого не показывать.

— Как и ты мне.

— А я и не утверждаю, что я здесь самый очаровательный и привлекательный.

— И хорошо, потому что это ни разу не правда.

Мы пристально смотрим друг на друга. Затем после молчания Деклан говорит:

— Мне говорили, что у меня очаровательный акцент.

Я лишь усмехаюсь.

— Это совсем не так. — Когда Деклан смотрит с сомнением, я смягчаюсь. — Даже если бы это было правдой, то ужасная часть того, кем ты являешься, полностью сводит на нет все очарование твоего акцента. О чем ты хотел поговорить? Подожди, сначала мне нужно отлить. Где здесь уборная? — Когда я встаю, Деклан наклоняется вперед, хватает меня за запястье и возвращает в сидячее положение. Не отпуская запястья, он рычит:

— Ты пойдешь в уборную, когда я разрешу, а так заткнись и выслушай меня.

Теперь моя очередь удивленно выгибать бровь.

— Я лучше слушаю, когда со мной не обращаются грубо.

Мы снова пялимся друг на друга. Причем, понимаю, что ослепну раньше, чем успею моргнуть. Это противостояние, молчаливое «толкай-тяни», когда ни один из нас не уступает канат ни на сантиметр, пока, наконец, мускул на челюсти Деклана не напрягается. Затем Деклан медленно выпускает воздух из легких и неохотно отпускает меня.

Ха. Привыкай проигрывать, гангстер. Я улыбаюсь ему и вежливо говорю:

— Спасибо.

У него при этом точно такой же вид, как у моего старшего брата, когда мы были детьми, и тот собирался отчитать меня за то, что я его раздражаю. Естественно, взглянув на него, я расплываюсь в широкой улыбке.

Мужчины говорят, что любят сильных женщин, вплоть до тех пор, пока не встретят такую.

Я складываю руки на коленях и жду, когда Деклан возьмет себя в руки. Он откидывается на спинку стула, поправляет галстук, некоторое время скрежещет зубами, затем произносит:

— Вот правила.

Правила. Для меня? Веселенькое дельце. Но я притворяюсь, что готова сотрудничать, поэтому терпеливо сижу и слушаю, вместо того чтобы рассмеяться ему в лицо.

— Первое: не приемлю неповиновения. Если я отдаю приказ, ты выполняешь его.

Волшебный шар с предсказаниями утверждает: перспективы не очень хорошие.

— Второе: ты не разговариваешь, пока к тебе не обратятся напрямую.

В какой вселенной это происходит? Только не в его.

— Третье: я — не Киран. Если ты ударишь меня, я ударю в ответ. — Его голубые глаза при этом зло блестят. Деклан понижает голос. — И это будет больно.

Деклан пытается запугать меня, чтобы заставить повиноваться. Эта тактика никогда не срабатывала с моим отцом, и она не сработает с ним.

— Как по-джентльменски, — мой голос сочится презрением.

— Это вы, девчонки, всегда кричите о равноправии в отношениях. За исключением тех случаев, когда это неудобно.

Деклан первоклассный мудила, но в то же время его слова не лишены смысла. Если я не могу чего-то вынести, мне не следует этого касаться. За исключением того, что могу принять и отыграться позже. Рано или поздно Деклан точно выяснит, насколько я хороша в этом.

Я провела последние десять лет, надрываясь на занятиях по самообороне не для того, чтобы разрыдаться из-за угрозы какого-то случайного ирландского гангстера.

Через некоторое время, когда он замолкает, я спрашиваю:

— Есть еще что-нибудь?

Деклан невозмутимо отвечает:

— Я полагал, что трех будет достаточно, чтобы твой поврежденный мозг справился.

Боже, это могло бы обернуться очаровательным приключением.

— Такой заботливый.