Необходимая цена

Он обвёл взглядом захваченных людей. Бегущий следом фонарик, высветил лица сошедших с эскалатора. Кто-то оставался задумчив, как Олег Петрович, а кто-то с испугом смотрел на окружающих, как это делала заплаканная Оля. Тимур молчал, предпочитая не вмешиваться в такие разговоры. Ещё с детства он не умел контролировать свои мысли, а вместе с ними и слова, льющиеся бесконечным потоком. Решение было принято ещё в те далёкие годы – лучше всегда молчать. Что он сейчас и делал.

– Вы знаете, я не пойму, как за те пятнадцать-двадцать минут, что прошли с момента взрыва, здесь, на отдельно взятой станции, организовалось своё государство, – Олег Петрович опустил голову, покачивая ею из стороны в сторону. – Сотня человек забыли о законах страны, гражданами которой они являются уже многие годы. Я, находясь ближе к взрыву, чем вы все вместе взятые, начал помогать людям. С моей помощью ребята собрались в группу и пошли вместе вниз, искать своих товарищей по несчастью. А здесь началась анархия…

Пока он говорил, станция молчала. Но это молчание было вызвано ни уважением к Олегу Петровичу, и даже ни желанием одуматься и понять свою ошибку. Люди ждали. Они смотрели на своего странного лидера в лице Василия Васильевича, облокотившегося двумя руками о палочку. Он молчал, и все в едином порыве поддерживали его состояние. Тимур чувствовал, как сотня глаз впилась в согнутую фигуру завсегдатого станции, ожидая команды к действию.

Василий Васильевич выдохнул, дослушав монолог Олега Петровича, и пару раз стукнул палой по плитке. Вопреки ожиданиям Тимура, это не было командой к началу действий. Скрюченная фигура прошла в сторону только что говорившего человека и показала в его сторону. Руки, державшие Олега Петровича, разошлись, и он смог размять свои, потирая ладонями затёкшие предплечья.

– Здесь не анархия, – почесал редкую бороду Василий Васильевич, – здесь закон замкнутого пространства. Полиции здесь нет. Станционные служащие тоже отсутствуют… Или просто по непонятной мне причине, не открывают двери, ведущие в недра станции. Мы пробовали их открыть, но те очень крепкие, а инструмента у нас с собой нет. Что прикажите делать в таком случае? Началась паника. Тем более были слышны голоса наверху эскалаторов. Кто-то должен был успокоить народ, но в отсутствии священников, такая миссия часто выпадает другим безумцам. Вот я за это и взялся. Рассказывайте, кто вы такие, и, может быть, мы позволим вам находиться здесь на почти равных с нами правах. Говорите, как самый здравый из вашей команды.

– Что вы там так долго делали? – спросил невидимый мужчина, скрываемый темнотой.

Василий Васильевич посмотрел в его направлении и неодобрительно качнул головой. Он был лидером и явно не хотел потери своего звания.

– Меня никогда не считали выдающимся человеком, – усмехнулся Олег Петрович, оглядывая своих ребят, – но другого выхода сейчас нет – придётся рассказывать именно мне.

Он говорил медленно, вдумчиво подбирая слова. Тимур слушал историю их знакомства, рассказ о помощи Оле и короткий, ничего не значащий пересказ похода к станции. Олег Петрович не забыл ни о чём, в деталях пересказывая все события, произошедшие с момента их знакомства. А станция снова молчала. Всё внимание, как и в первый раз, было приковано к скрюченной фигуре, стоящей в метре от Олега Петровича.

Когда история закончилась, Федосеев снова обвёл взглядом своих ребят и пожал плечами.

– Собственно, всё, – подвёл он итог своему рассказу.

– Не верьте им. Я был на том же эскалаторе и слышал, как они обсуждали какие-то линии обстрела. А кто-то предложил кинуть гранату. И ещё, у кого-то на телефоне была непредназначенная для остальных информация.

Говорившего не было видно, а эхо, разносимое по станции, сделало невозможным определение его местоположения. Толпа оживилась.

– Тихо. Минуточку тишины, – заскрипел в темноте знакомый голос. – Это правда? Вы обсуждали как нас расстрелять?

– Из чего? – с привычной насмешкой сказал Олег Петрович. – Разве что из пальца, как мы все это делали в детстве. Пиф-паф, вы убиты. У меня кроме пенсионного в кармане, да нескольких купюр, с собой ничего нет. Вряд ли у ребят вещей намного больше, чем у меня.

Тимур посмотрел на своих новых знакомых и только сейчас понял, что рюкзак есть только у него. У Оли и Жени не было даже простых женских сумочек. Скорее всего, они потеряли их на эскалаторе. Память молчала об этом, посчитав информацию недостойной запоминания.

– Обыщите их, – проскрипел после паузы удаляющийся голос. – И про рассказчика не забудьте.

Василий Васильевич отошёл в сторону и, судя по звуку, уселся на лавочку. Та заскрежетала по полу, явив собой продолжения скрипа его голоса.

Олега Петровича снова взяли за руки. Высокий парень в широких шортах и мешковатой футболке пробежался руками по его карманам. Там не было ничего и он развёл руками, показывая отсутствие добычи. Из темноты раздался стук палочкой о плитку, призывающий парня продолжить обыск других людей.