Необъяснимые явления

Копали два кургана ранней тагарской культуры – примерно VI век до Рождества Христова. Курганы стояли в уединенной долинке, окруженные унылыми голыми склонами. Солнце не сразу после восхода попадало в долинку, а вечер наступал здесь раньше. Неслышно сочился ручеек по ржаво-красным и черным камням, подмывал склон.

Место было на удивление скучным, унылым, каким-то очень неприятным в темноте. Горожанин может ухмыляться, но этого никогда не сделает человек, который хоть немного путешествовал. Всякий, кто когда-нибудь ходил по земле, а не только пел песни про «ветер рвет горизонты и раздувает рассвет», прекрасно знает – в разных местах чувствуешь себя очень по-разному. Если в одном месте можно среди ночи отправиться гулять без всяких неприятных ощущений, то в другом сходить за водой от костра, выйти из палатки на непонятный звук требует серьезных усилий воли. Если человек говорит коллегам: ночевал в «плохом» месте, над ним не смеются, а сочувственно кивают головами.

Так вот, долинка была «плохим» местом, в котором неуютно жить, палатки разбили в километре от долинки, ниже по ручью. От лагеря уже была видна петляющая серо-желтая лента – пыльная дорога на Аскиз, поля, линия электропередач – словом, «цивилизация». Но и здесь жить было неуютно. Днем работали на поганых курганах, и Кузьмин заметил: люди старались не расходиться далеко, не терять из виду товарищей.

В лагере, едва закатывалось солнце, отгорал волшебный хакасский закат, тоже становилось неуютно. Сам Кузьмин постоянно чувствовал словно бы присутствие кого-то недоброго. Человека? Может быть, но скорее всего не человека. Кто-то антропоидный, разумный, но не человек смотрел из темноты со склонов, как будто подстерегал отошедшего от огня, от палаток. Чтобы сходить за водой, пройти несколько десятков метров, приходилось делать усилия; Николай ловил себя на том, что он идет и прислушивается, нет ли мягких шагов за спиной или в стороне, в буйных зарослях кустарника? Это постоянное ощущение взгляда в спину! Раза два Николай просыпался и сразу, спросонья, готов был лезть в сундук за ружьем – таким сильным было ощущение, что кто-то стоит за тонкой полотняной стеной палатки.

Остальные, вероятно, чувствовали то же самое. Незримое присутствие «кого-то» гасило смех и шутки. Обычные песни у костра пелись короче и тише, никто не засиживался особенно. Люди сидели нахохлившиеся, мрачные, даже разговаривали мало. Казалось, «экспедишники» старались занимать поменьше места, меньше обращать на себя внимания… Чье?! На этот вопрос не так просто ответить, как кажется…

В общем, невеселый это был лагерь, да и раскопки шли как-то необычно…

Курганов было два: маленькие сельские курганы, совсем невысокие. Курганные оградки из серого и рыжего плитняка 4 на 4 метра хорошо были видны на поверхности. Сколько времени нужно на раскопки такого кургана? Первый день – снимают дерн, обнажают все камни оградки. Бывает ведь, что и не все камни видны с поверхности. К вечеру первого дня курган виден очень хорошо, со всеми тайнами своей планировки.

Снимается подробный план. Тогда же станет видно, грабили этот курган в древности или нет: грабительский лаз-дудка виден очень хорошо, потому что такой лаз и всякое место «перекопа» заполняет мешаная, разноцветная и очень мягкая земля. Как правило, курганы грабленые.

День второй – углубляют раскоп на одной половине кургана, чтобы видеть, как идут напластования слоев.

День третий – углубляют и вторую половину, так чтобы дойти до основания камней оградки. Теперь уже хорошо видно огромное пятно разноцветной перекопанной земли. Пятно имеет правильную овальную или прямоугольную форму, потому что это – заполнение погребальной камеры. Это та сама земля, которой засыпали покойника.

На четвертый день художники зарисовывают камни оградки, их тщательно фотографируют, а тем временем археологи выбрасывают цветную мешаную землю из погребальной камеры. С каждым взмахом лопаты их движения все осторожнее – все ближе и ближе погребение. Иногда, если яма глубокая, прокопали уже больше полутора метров, а кости все не показались, не выдерживают нервы: идут в ход металлические щупы, ножи, ведь все знают, что погребение должно вот-вот показаться…

Если художники не ленились, а археологи исправно махали лопатами, они дойдут до погребения, а камни оградки можно будет выворотить и отбросить. Весь пятый или пятый-шестой день продолжается самое интересное – расчистка ножами, зубными щетками и кисточками самого погребения. Археологи будут сидеть в погребальной яме с утра до вечера, расчищая скелет, погребальный инвентарь и сопроводительную пищу.

Вечером пятого или шестого дня погребение зафотографируют, а художник его зарисует.

Все. На шестой или седьмой день можно снимать, упаковывать кости и все остальные находки. Работа сделана, курган раскопан.

Обычно копают сразу два-три кургана, ведь разнорабочие с лопатами, художники и археологи работают не одновременно. Если копать один курган всем вместе, одни будут работать, а другие простаивать.