Необъяснимое притяжение

– Наша лучшая стратегия – оставаться теми, кто мы есть. Пусть победит сильнейший.

– Внучки Виктории нам не соперницы. Они ничего не смыслят в таком деле, как руководство сетью универмагов. Одна из них прожила всю свою жизнь на юге Франции, ничего не делая.

Дэниел закрыл глаза и ущипнул себя за переносицу.

– Мне нужно выгулять собак. Я позвоню тебе вечером.

Разорвав соединение, Дэниел отправился на кухню и поставил чайник. Пока вода нагревалась, он прошел в гостиную и увидел, как солнце медленно поднимается над горизонтом, освещая верхушки деревьев Центрального парка, который был зеленым островом среди высоких домов из стекла, стали и бетона. О таком виде из окна большинство людей могли только мечтать, но Дэниелу чего-то не хватало. Возможно, дело было в том, что это был не его родной Лондон, а Нью-Йорк. Что его ничто не связывало ни с этим оживленным мегаполисом, ни с небоскребом, в котором он находился. Поэтому чем скорее он найдет помещение для «Стоунз», наберет персонал и откроет магазин, тем скорее сможет вернуться домой.

Эмма Стюарт в пятый раз посмотрела на свое отражение в зеркале. Годится ли это платье из серого крепа для того, чтобы надеть его на показ мод, который состоится сегодня вечером в Эмпайр-стейт-билдинг? Оно безупречно скроено и сшито, а драпировка подчеркивает ее достоинства. На ногах у нее черные туфли от Маноло Бланика, которые она купила по совету своей сводной сестры Софи. Эти вещи подходят для женщины, занимающей один из руководящих постов в сети универмагов «Иденс». Но как она будет выглядеть в зале, полном знаменитостей, дизайнеров, редакторов модных изданий и моделей?

Еще немного покрутившись перед зеркалом, Эмма перебросила вперед через плечо свои длинные каштановые волосы и начала расстегивать молнию на спине. Она наденет это платье, поскольку вполне комфортно чувствует себя в сером. Возможно, однажды она станет более смелой и сексуальной, но не сейчас. Пока она к этому не готова. Не имеет значения, что ее состояние на данный момент превышает миллиард долларов, что она живет в роскошной квартире с видом на Центральный парк и занимает пост финансового директора одного из крупнейших универмагов в городе. Всего три месяца назад на ее банковском счете было лишь тридцать четыре доллара, и она снимала крошечную квартирку в Нью-Джерси и работала в маленькой бухгалтерской фирме. Она чувствовала бы себя некомфортно в таком платье, на которое все обращали бы внимание, потому что до сих пор не привыкла быть объектом чьего-либо внимания.

Эмма убрала платье в чехол, чтобы взять его с собой на работу. Каблуки туфель высоковаты, но она наденет их сразу, чтобы не брать с собой еще и пакет с обувью. Она и ее сводные сестры Минди и Софи договорились, что будут вместе готовиться к сегодняшнему мероприятию в офисе «Иденс», находящемся над универмагом. Софи пригласила парикмахера и визажиста, чему Эмма была очень рада, поскольку у нее не было времени самой заниматься своей прической и макияжем. Если она не выйдет из дома через пять минут, то опоздает. Надев шелковую блузку и черные брюки, в которых она обычно ходила на работу, Эмма собрала волосы в конский хвост и слегка накрасила ресницы и губы.

Ожидая в коридоре лифта, она думала о предстоящем рабочем дне. Она уже три месяца работала в «Иденс», но все еще не привыкла к своей высокой должности. Ситуация, в которой она оказалась, была необычной. В конце декабря ее неожиданно позвали на оглашение завещания Виктории Иден. Эмма знала Викторию как бабушку своих кузин и владелицу «Иденс», крупнейшего универмага в городе. Выяснилось, что Виктория Иден была также бабушкой Эммы. Двадцать семь лет назад у матери Эммы был роман с мужем ее сестры. Все держали это в секрете, и Эмма ни о чем даже не догадывалась. Виктория Иден подняла завесу тайны, когда оставила треть своего огромного состояния Эмме, которая, к всеобщему удивлению, оказалась ее третьей внучкой. Остальные две трети ее империи перешли к Софи и Минди Иден, которых Эмма всегда считала своими кузинами. В действительности же они оказались ее сестрами по отцу. Эмма все еще не могла к этому привыкнуть. Она думала, что она единственный ребенок в семье, и мечтала о брате или сестре. Узнав недавно, что у нее есть две сестры, она обрадовалась, но до сих пор не могла отойти от потрясения.

Наконец лифт издал сигнал. Пока двери открывались, Эмма смотрела на свои туфли, думая, сможет ли она проходить целый день на высоченных каблуках. Затем ее внимание переключилось на начищенные до блеска черные мужские ботинки. Медленно поднимая взгляд, она увидела темно-серые брюки на длинных ногах, затем пиджак, безупречно сидящий на широкоплечей фигуре, и белую рубашку.

Голубые глаза мужчины, которого она никогда раньше не видела, уставились на нее. От его красоты у нее захватило дух.

Он не сказал ни слова, а просто прокашлялся и схватился руками за края дверей лифта, чтобы не дать им закрыться.

Шагнув в кабину лифта, Эмма пробормотала:

– Доброе утро. Простите. Я иду на работу и глубоко задумалась.