Ненавижу. Скучаю. Люблю

Субботы Леваков ждал в предвкушении. Он и сам не понимал почему. Просто ждал и все тут. Поехал даже в торговый цент, купил себе новую поло темно-синего цвета. Старая под светлые джинсы не особо подходила, а хотелось выглядеть неплохо. Хотя внешний вид у него всегда соответствовал образу. Мать как-то приучила, что за собой следить надо, да и чего не следить, когда финансы позволяют.

Ближе к обеду Антон встретился с друзьями, они прошлись вдоль бульвара, поболтали, выпели кофе, а как только небо потемнело, выдавая звездочки на черном полотне, поехали в универ.

У входа в актовый зал, Леваков технично свернул в правую сторону, скрываясь в толпе громкой музыки и танцующих студентов. Дискотека уже целый час отыгрывала, в воздухе парил запах парфюма вперемешку с потом, и легким намеком на алкоголь. Куда уж без него, народ умудрялся пронести спиртное даже в самые невозможные места, с дискотекой и подавно проблем не возникло бы.

Антон протиснулся мимо девчонок, активно виляющих подкаченными круглыми бедрами. Они подпевали слова из ритмичной хитовой песни, наводили камеры телефонов на себя и улыбались. Видимо готовили очередное видео для сторис. Пару раз Леваков оглянулся. Не заметил он ни друзей, ни знакомых, ни уж тем более Юльки. Где ее искать, куда идти. С другой стороны, можно же просто потанцевать, познакомиться с кем-то. Но почему-то не хотелось ни с кем знакомиться. И вообще, чем больше времени Антон вилял из угла в угол, тем больше раздражался.

Спустя минут тридцать он совсем отчаялся и поплелся в сторону подоконника, где стоял кулер с водой. Думал осушить горло, и скорей всего уйти. Вероятно, Снегирева не пришла. Ну и правильно, нечего ей здесь делать. Однако буквально в двух шагах от кулера Леваков замер. Тело словно парализовало. Он хлопал ресницами, искал ответов, да не нашел. Просто смотрел не в силах отвести взгляда.

Юля выглядела необычно. На ней было трикотажное платье нежно-розового цвета, чуть выше колен. Оно обегало осиную талию, прикрывало плечи, но оголяло руки. Зона декольте приоткрывала грудь, которая у Снегиревой то и дело вздымалась, словно девчонка нервничала. Образ дополняли туфли на толстом каблуке. Волосы она распустила. Впервые Антон видел ее с распущенными волосами. Золотистые кудри аккуратно лежали на худеньких плечах, а от цветомузыки и зайчиков, иногда переливались.

Снегирева походила на принцессу, которая сбежала из сказок. Настолько она выделялась из толпы, настолько привлекала своей скромностью, но в то же время яркостью и улыбкой. Сердце у Антона забилось быстрей, оно подталкивало к решительным действиям. И пока Леваков раздумывал о том, что ему делать дальше, как быть, к девчонке подошел блондин. Протянул руку, явно намекая на танец.

В зале заиграла знакомая композиция «what I wish just one person would say to me», которая растолкала студентов из центра. Медляк любили не все, но кажется многие. Парни стремительно подходили, приглашали, а Антон продолжал стоять и смотреть на Снегиреву. В груди у него разрывалось от пожара: невыносимого, без вариантов потушить. Он перестал понимать себя, перестал замечать людей вокруг. Смотрел на Юлю, на ее очаровательную улыбку и злился, ведь она улыбалась этому проклятому блондину.

Снегирева не спешила коснуться пальчиками мужской ладони, а парень не спешил уходить. Он настойчиво ждал ответа, и это раздражало. А потом в колонках прозвучали какие-то нереальные слова, будто их вытащили из сердце, из потерянной души Левакова.

Now and then, I find myself getting lost without you here

(Время от времени я понимаю, что теряюсь без тебя,)

Been gone for a couple days, tell me why it feels like years

(Тебя не слышно было пару дней, только почему будто годы прошли?)

Антон сам не понял, как ноги понесли его к Юле. Не понял он и того, как схватил ее за руку и вытащил в центр танцпола, как прижал к себе и как начал растворяться в музыке, в словах, которые отражались эхом в огромном зале. Он положил руки на ее тонкую талию, чуть склонился, потому что до чертиков захотел рассмотреть поближе глаза, лицо, улыбку.

Они раскачивались в такт мелодии, медленно, осторожно переступая из стороны в сторону, словно шагали по краю хрупкого льда. Создавалось ощущение словно еще один шаг и магия испарится.

Юля не сводила глаз с Антона, смотрела своими карамельными огоньками, в которых отражался горизонт на закате солнце. Так догорает летний день, так исчезают теплые лучи. Завораживающе. Казалось, Снегирева не дышала, казалось, Леваков и сам не дышал. В этот момент их неожиданной близости, он вдруг отчетливо ощутил, что думал о ней всю неделю. Непонятно почему. Просто думал, просто тянуло увидеть.