Ненавижу. Скучаю. Люблю (СИ)

— Что надо, то и позволяем, — засмеялся товарищ с пузом, демонстрируя золотую коронку, мерзко улыбаясь.

— Прошу вас, соблюдайте субординацию, — произнесла, еле сдерживаясь. Опустила голову, сжимая в руках поднос. От прикосновения этого мужчины мне вдруг показалось, что я покрылась липкой слизью с головы до ног. Хотелось облить себя водой, смыть это отвратительное чувство. Раньше подобных выходок в баре не наблюдалось.

— Надо будет, и на колени встанешь. Что? Бабки не нужны?

— Юль, — ко мне подбежала Лада, схватила за локоть, шепнув на ухо, — иди, давай, я здесь сама. — И я развернулась, даже дошла до бара, как услышала очередной хлопок, теперь досталось и Ладе.

— Женщины только для этих целей и годятся, — веселился клиент. Мужчины его поддержали. Мне хотелось взять с бара ведро, полное льда, и вылить содержимое им между ног, доходчиво донести, что женщина — тоже человек. Однако я прекрасно понимала, кто эти люди и чем может обернуться моя выходка. Поэтому положила поднос на столик, зашла в коридорчик, который вел в комнату для персонала, сняла фартук и направилась в комнату к шефу. В конце концов, это его детище, и именно он не должен допускать подобного отношения к своим сотрудникам.

Постучав в дверь, я повернула ручку и уверенным шагом вошла в маленькую комнатушку, где кроме стола и кожаного кресла еще стояли четыре монитора, передавая на экран записи камер видеонаблюдения.

— Вячеслав Ильич, — произнесла откашлявшись.

— В чем дело? — мужчина поднял голову, лениво переводя взгляд с мониторов на меня.

— Я очень прошу вас, как-то донести до наших гостей, что официантка — не девушка по вызову. И нас нельзя бить по… попе. Это… это ненормально!

— Да, ты права, — кивнул он, и я моментально выдохнула, ощутив поддержку. Даже улыбнулась, хоть видимо преждевременно.

— Тогда…

— Это ненормально, но это сфера услуг. Ты должна была понимать куда идешь.

— Что, простите? — мне показалось, ослышалась. Пульс начал учащаться, а мышцы в икрах дергаться.

— Юля, — перешел на шепот директор. — Эти люди не просто мужики с улицы. Они стабильно раз в несколько месяцев оставляют у нас почти сотню за ночь. Подумаешь, по заднице треснул. Тебя что твой мужик не шлепает?

— П-послушайте! — щеки залил румянец от столь откровенных разговоров, да и наглости человека напротив. — Мой парень и я — это отдельный разговор, а для блудливых игр обычно приглашают тех, кто готов это терпеть.

— Не устраивает, выход там, — фыркнул босс.

— Теперь понятно, почему у вас такая текучка кадров! — выпалила я. Меня переполняла злость и негодование, как будто обслуживающий персонал не имеет ни просто права голоса, а вообще ничего. Словно мы рабы, на которых можно ездить. Хотя у каждого из нас были свои принципы, и уверена, девочкам тоже не нравилось подобное поведение клиентов.

— Убирайся, только потом не приползай, когда никому не нужна будешь! И денег за сегодня не получишь! — разошелся директор.

— Ну и подавитесь своими деньгами! — в сердцах крикнула, развернулась и выскочила прочь из кабинета, громко хлопнув дверью. Я бежала по узкому коридорчику на трясущихся ногах, едва сдерживаясь, чтобы не войти в зал и не устроить заветное представление для каждого из этих уважаемых гостей.

— Ты где была, Юль? — тревожным голосом спросила Лада, замечая меня в коридоре. Я свернула в сторону раздевалки, ощущая как каждую клеточку в теле дергает от нервов.

— Юль…

— Что? Это ненормально! Понимаешь? Поощрять такое ненормально! — возмутилась, усаживаясь на скамейку, напротив пяти ящиков. В комнате персонала не было даже дивана, только одна деревянная скамья и железные ящики для вещей. Вот и все.

— Да кто ж спорит, только за неимением ничего, выбирать не приходиться, — с грустью произнесла Лада, усаживаясь рядом со мной.

— В округе столько кафе и баров, ты реально думаешь, что везде вот так как здесь?

— А где оно не так? Думаешь, в других барах мразоты не бывает? Ох, девочка, ты еще слишком молодая, а я…

— А ты что? — возмутилась, поднимаясь с лавки. Начала расхаживать из угла в угол, то и дело, взмахивая руками от негодования.

— Юль, деньги не пахнут.

— Это не говорит, что надо терпеть выходки этих мужланов!

— Ты права, — кивнув, Лада мне улыбнулась. — Только у тебя есть выбор, а у других его порой нет. Так иногда бывает.

— Слушай, я…

— Иди домой, Юль, — девушка поднялась, громко вздохнув. Она бросила последний взгляд на меня, словно и не ждала понимания или ответа, а затем вышла из раздевалки.

Может, и надо было поговорить с Ладой, извиниться за свои слова, но на тот момент, во мне кипели эмоции, поэтому я собралась и отправилась домой. Осознание пришло позже, на следующее утро, когда, заглянув в холодильник, я не увидела там продуктов. Вот тут и про деньги вспомнила, и про фразу Лады об отсутствии выбора. По сути, у меня тоже положение безысходное, ни отложенных средств, ни материальной поддержки от кого-то еще. Но если честно, терпеть такое отношение к себе выше моих сил. Проще примерится с выходками матери, хотя нет, оба варианта не подходят.

* * *