Ненавижу мажоров (СИ)

Первый раз после нашего расставания, я увидела его только через неделю, опять же на этой долбанной парковке. Даже мимолетного взгляда в его сторону хватило, чтобы заметить синяки и ссадины на лице, похоже накануне его не хило кто-то отметелил. Некстати тут же вспомнилось подбитое лицо Макса и его сбитые костяшки на руках. Боже это ведь не то, что я подумала, неужели Макс узнал всю правду. Я просила Юльку не рассказывать ему ничего, но она похоже проигнорировала мою просьбу, и хорошо зная подругу, предполагаю, что она, скорее всего, еще и приукрасила. Гордеев, конечно, заслужил, это бесспорно, но я очень переживала за друга, что он мог пострадать.

Гордеев вышел из машины, и на него с разбегу набросилась какая-то блондинка с визгами, объятиями и слюнявыми поцелуями. Мы с Юлькой одновременно сморщились от отвращения, отвернулись и пошли дальше, не оборачиваясь. Больно ли мне было? Больно. И противно. Возможно, как раз, потому что чувство брезгливости перевешивало все мои остальные эмоции, это и не давало мне поддаться отчаянию и окончательно скатиться в пропасть. Я не понимаю, как можно вот так раздавать себя другим, позволять прикасаться и даже что-то большее без всяких чувств и симпатий. Для меня это прям фу.

Гордеев вместе со своей блондинкой, которая так на нем и болталась, как назло попадался мне на глаза на каждой перемене, обдавал меня очередной порцией своей ненависти, хорошо, что сейчас она просто сочилась из его глаз, а не извергалась изо рта.

Еще меня очень радовал тот факт, что Юлькиными стараниями выглядела я теперь так хорошо, как никогда. Она приезжала ко мне заранее, делала макияж, тщательно замазывала следы слез и бессонных ночей и выбирала одежду. Я по-прежнему предпочитала попроще, но со вкусом. Юлька пыталась добавить в каждый мой образ сексуальности и дерзости.

Не смотря на свой безупречный вид снаружи, внутри меня все также была пустота, боль и не проходящая тоска. Можно ли перестать любить человека, который тебя предал. Можно. Но это не так быстро, как хотелось бы, не по щелчку пальцев. Любовь постепенно вытесняется другими чувствами, более объемными и весомыми. Ненависть, например. Я ненавидела Гордеева все больше и больше. Намного больше, чем любила, потому что он отнял у меня способность танцевать, разрушил мою мечту.

Можно ли потом полюбить снова, довериться другому человеку? Не знаю. Наверно нет. Зачем мне это, если я не могу заниматься любимым делом.

До Фестиваля оставалось два дня. А там ведь уже и до Нового года рукой подать. Теперь даже мой любимый праздник ничего кроме тоски и грусти во мне не вызывал.

Временами на меня накатывала настоящая паника, я боялась, что чуда так и не произойдет, что даже под воздействием волшебной атмосферы Фестиваля я не смогу очнуться.

После универа, я как обычно поехала на репетицию, каждый день ездила, даже не имея возможности танцевать, не могла пропустить ни дня.

На пороге меня встретил взъерошенный Макс.

— Ника, звонили владельцы нашего помещения, там какие-то проблемы возникли с нашим залом или с арендой, они требуют тебя немедленно, — растерянно говорит Макс.

— Кто звонил? Влад? А что не так может быть с арендой? — выпаливаю сразу всю обойму вопросов.

— Я не знаю. Нет. Не Влад, голос вообще не знакомый, скорее всего это был администратор. Но они просили, чтоб пришла именно ты.

— Не переживай, я схожу, без проблем, все решим, — спокойно заверяю друга.

— Может мне все-таки пойти с тобой? — спрашивает с беспокойством, — вдвоем нам будет легче решить все вопросы и быстрее.

— Макс, перестань паниковать, тут же рядом совсем, соседнее здание, — говорю с улыбкой.

Захожу в раздевалку, оставляю в шкафчике свои вещи, чтоб не таскать все с собой, затем выхожу на улицу и иду в направлении клуба.

Сразу в дверях стоит охранник, но он на меня даже не взглянул, просто молча пропустил вперед. Я нахожу в зале администратора, называю свое имя и причину, что меня сюда привела. Она меня провожает по темному коридору в самую глубь заведения. Мне даже жутко становится в какой-то момент. Но ведь Макс знает, куда я пошла, так что, если долго не вернусь, пойдет искать. Сейчас меня это нисколько не успокаивает. По спине бежит неприятный холодок, а ледяные пальцы на руках немеют. Девушка подводит меня к дверям, сама стучится в них и уходит. Я жду несколько секунд, потом осторожно приоткрываю дверь и просовываю голову. Никого не вижу. Набираюсь смелости и захожу внутрь. Дверь захлопывается с громким стуком и я вздрагиваю. Прохожу дальше, вижу там ближе к окну рабочий стол и кресло и в нем явно кто-то сидит, отвернувшись лицом к окну. Я легонько кашляю, чтоб привлечь внимание хозяина заведения и в этот момент кресло поворачивается ко мне. Мое сердце ухает куда-то вниз в самые пятки и срывается сумасшедшим пульсом в груди. Передо мной сидит Кирилл Гордеев собственной персоной.

— Ну, привет, — первый прерывает молчание с издевательской полуулыбкой на губах.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю, справившись с первым шоком без всяких приветствий.