Ненастоящие

– Я бы все-таки предположила психическое расстройство, – первой высказалась Саша. – Да, при биполярном аффективном расстройстве люди не слышат голосов, но кто сказал, что на него не могла наслоиться и какая-нибудь шизофрения? У бизнесмена нервная работа, он тоже был подвержен стрессам. Уж какие стрессы переживают студенты, все мы знаем, а там еще и возраст такой, как раз часто проявляются первые признаки болезни.

– Но почему голоса слышали не только убийцы, но и те, кто были с ними рядом? – задался вопросом Ваня.

– Насчет семьи бизнесмена нам доподлинно неизвестно, слышали они или нет. Соседи автослесаря – нездоровые люди с лабильной психикой. Он мог утверждать, что слышит голоса, и они поверили в это настолько, что тоже начали их слышать.

– А студентки? – не сдавался Ваня. – Раз они придирались к соседкам по комнате все, а не только Старцева, значит, тоже что-то слышали.

– Юные девушки с богатым воображением?

Ваня поднял руки, признавая ее правоту.

– Нитки из этой версии торчат в разные стороны, – не мог не заметить Войтех. – Но все-таки версия имеет право на жизнь. – Он записал ее на доску под цифрой «1».

– Какой-то вирус или бактерия, который и вызывает подобные нарушения в мозгу? – высказала свою версию Лиля. – Отсюда и одинаковые симптомы, и недавнее появление болезни. Ведь мы не нашли никаких сведений о том, что такое происходило раньше, а тут вдруг три случая меньше чем за два месяца.

– Вскрытия ничего такого не обнаружили, – не согласилась Саша. – Никаких вирусов и бактерий.

– Может, что-то, еще неизвестное науке?

Войтех записал и этот вариант на доску.

– Преследование демоном, – предположил Нев, который все совещание молчал, внимательно слушая своих коллег. – Или какой-то сущностью вроде демона.

– Можешь конкретизировать? – попросил Войтех, но Нев лишь покачал головой:

– К сожалению, пока нет. Это просто теория. Потому что такие сущности часто доводят до сумасшествия. Вспомните, например, Катерину Ляшину и демона, который жил в ее зеркале. А еще лучше – диббука, которого мы однажды ловили в Праге. Он ведь тоже заставлял людей убивать других, а затем убивал их самих.

– Но диббук искал себе идеального хозяина, – возразила Лиля, – конфликтуя с нынешним, и переселялся в того, кто был рядом в момент смерти предыдущего.

– Поэтому я и сказал, что пока не готов конкретизировать, – улыбнулся Нев. – Если мы принимаем эту версию, тогда я поищу более конкретно.

– Безусловно, принимаем, – кивнул Войтех, записывая ее на доску. – Еще версии?

Друзья промолчали. Больше версий пока ни у кого не было.

– Тогда следующий принципиальный вопрос: почему эти трое? Где и как они контактировали? Никаноров управлял строительной фирмой, были у него дела в том числе и в Москве, и в Пскове. То есть он мог так или иначе встречаться и со Старцевой, и с Варениковым, но пока точных указаний этому я не нашел. В Москву он последний раз ездил за полторы недели до случившегося, Серегин предоставил мне выписку с его счета, где он оплачивал билеты на «Сапсан». По Пскову такой информации нет, туда он ездил, скорее всего, на машине. Серегин обещал узнать в самой фирме, там наверняка должна быть информация.

– Мы, кстати, с Володей вот еще о чем говорили в «Сапсане», – начала Саша, – они не должны были встретиться все вместе. Иначе тогда симптомы проявились бы у всех в более или менее одинаковое время. Но между случаями Вареникова и Никанорова прошел месяц, между Никаноровым и Старцевой – две недели. Такое ощущение, что они все по очереди сталкивались с чем-то одинаковым или посещали одно и то же место.

Никто ничего не успел ей возразить или дополнить ее теорию, поскольку телефон Войтеха, лежащий на столе и поставленный на беззвучный режим, с мерным жужжанием пополз по столу, выдавая входящий звонок.

– Ляшин, – удивленно приподнял брови Войтех, взглянув на экран дисплея.

В конференц-зале мгновенно установилась тишина. По обычным организационным делам Ляшин чаще всего звонил Анне, по расследованиям – Войтеху, но не так поздно. Время давно перевалило за девять вечера.

– Слушаю вас, Эдуард Александрович, – отозвался Войтех, чувствуя, как сердце пропустило удар. Даже без своей обострившейся интуиции он понимал: что-то случилось.

– Войтех, добрый вечер! – Неофициальное приветствие еще сильнее укрепило его в этой мысли. Когда Ляшин звонил по делам, он всегда обращался к Войтеху как «господин Дворжак». – Вопрос к вам: вы знаете некоего Евгения Павловича Перепелкина?

Войтех не сразу узнал это имя. Этот человек всеми, и им в том числе, всегда воспринимался просто как «Женя», в крайнем случае – «студент». Наверное, никто, кроме Войтеха, и не знал его фамилии, а отчество даже он слышал впервые.

– Да, безусловно, – кивнул он. – Мы познакомились несколько лет назад, он ездил с нами на несколько расследований. Что-то случилось, Эдуард Александрович?

Войтех отвернулся к окну, но спиной чувствовал на себе встревоженные взгляды притихших друзей. Все они поняли, о ком идет речь, потому что под описание подходил только Женя.