Ненастоящие

Остальные переглянулись, пряча насмешливые улыбки. Женя с первого дня в их команде проявил себя генератором самых аномальных идей и версий. Он видел заговоры везде, готов был притянуть за уши любые факты, только бы найти что-то необычное. Этим он был полной противоположностью Ване и Саше, и последняя даже удивлялась, как человек с такой верой в аномальное вообще оказался в медицинском университете и почему он до сих пор не развил в себе какой-нибудь целительский дар и не принимает страждущих на дому. Наверняка в его мире это вполне возможно.

– Евгений, – начал Нев, когда Женя наконец замолчал. – Безусловно, практика, о которой вы говорите, имела место быть. Часто в стены замуровывали людей, если строительство шло не слишком успешно. Например, известны случаи, когда при строительстве замков или дворцов то и дело рушились стены, хотя к этому не было никаких предпосылок. Тогда могли замуровать в стену кого-то из строителей, но чаще всего жертвами были молодые девушки. Первая, кто принесет обед своему мужу, к примеру, или просто самая красивая женщина в окрестностях. Считается, что после этого строительство завершалось действительно удачно, а души погибших оставались бродить по коридорам и комнатам замка. Но, хочу заметить, речь идет о замках, а не об обычной барской усадьбе.

– Что, конечно, все равно не отменяет наличия призраков в этом доме, – усмехнулся Ваня, и по его виду было совершенно непонятно, поддерживает он Женю в его теории или просто насмехается.

– Войта бы уже, наверное, что-то почувствовал, – заметила Саша.

– Да как он почувствует, если все время в перчатках, – хмыкнул Дементьев, и уж по нему сразу становилось понятно, что он просто издевается.

– Я иногда ловлю видения и в перчатках, – возразил Войтех, – но могу их снять и проверить.

– Войта, не надо, – попросила Саша.

– Да ладно, пусть попробует, – подначивал Ваня. – Тем более он же сам вчера первым мне и сказал про какое-то чужое присутствие.

Саша удивленно посмотрела на Войтеха, и тот кивнул.

– Вчера вечером, когда вырубилось электричество, мне действительно казалось, что рядом с нами кто-то есть и я слышу чьи-то шаги.

– Нас тут семь человек, – напомнила Лиля. – Ты вполне мог слышать кого-то из нас.

Саша видела, что ей тоже не нравится идея снять с Войтеха перчатки и попробовать поймать видение. Эти перчатки Войтех носил почти год как раз потому, что без них видения посещали его практически от любого прикосновения к предметам, а каждое из таких видений не добавляло ему здоровья. Опухоль в его голове – по мнению Долгова, и вызывавшая экстрасенсорные способности, – хоть и не была злокачественной, но все равно пугала Сашу. Не хватало только, чтобы она начала расти от постоянных видений. Едва ли Лиля так уж переживала именно за его здоровье, скорее боялась, что, если Войтех действительно что-нибудь почувствует, к делу подключится и Нев. А вот моментов, когда тот пользуется магией, она действительно не любила. В общем, у каждой из них была причина не желать проверять этот дом.

– Да просто попробуем, и все, – не унимался Ваня. – Что тут такого?

Наверное, если бы Войтех сам не слышал вчера тех странных двойных шагов и не чувствовал на себе чей-то пристальный взгляд, а опирался лишь на слова Жени и Вани, он бы не решился снимать перчатку. Но сейчас и самому хотелось проверить, нет ли в доме чего-то странного. Собственные мысли о том, что не всех призраков нужно изучать, были им уже забыты. Останавливала лишь головная боль, которая не покидала его с самого утра, не прошла от пробежки на свежем воздухе и даже одной таблетки обезболивающего, которое он выпил втайне от Саши. И тем не менее под взглядом друзей он решился. Одно крохотное видение хуже не сделает, а в том, что оно будет крохотным, Войтех не сомневался: если бы здесь действительно когда-то произошло что-то страшное, он бы почувствовал это сразу, едва переступив порог дома.

Он стащил перчатку с правой руки, положил ее рядом с тарелкой и на секунду замер, давая себе время собраться. Видения не всегда приходили одинаково. Порой они напоминали легкие образы на краю сознания и не причиняли никакого дискомфорта, но чаще всего накатывали волной, иногда целой серией волн, заставляя терять ориентацию в пространстве, а то и вовсе сознание.

Ладонь легла на деревянную столешницу, но кожа ощутила лишь прохладную поверхность. Видения не торопились. Возможно, их блокировала головная боль, возможно, он сам подсознательно их опасался, а потому не очень-то и старался что-то увидеть. Либо же в этом доме никогда ничего такого и не происходило.

Войтех на всякий случай держал руку на столе почти целую минуту, чувствуя на себе взгляды друзей, но затем вздохнул и снова потянулся за перчаткой.

– Ничего, – сказал он.

Рядом облегченно выдохнула Саша.

– Эх, жалко, – вздохнул Женя. – Так бы могли остаться тут на расследование.

– Еще чего! – фыркнула Саша. – Хочу напомнить, что мы с Войтой приехали сюда отдыхать, а не вести расследование. А ты вообще шестой курс заканчиваешь, тебе учиться надо.