Немного волшебства

– Но на тех же самых территориях! Генерал Ермолов и прочие, – горячился отец. – Еще Грибоедов писал докладную записку в министерство иностранных дел…

– Грибоедов давно не бедствует, – перебила мама, – а ребенок с работы пришел, кушать хочет, про политику стародавнюю потом поговорите.

Она отложила вязанье и погнала всех на кухню. Перед ужином Антон с отцом выпили по рюмке водки. Сын с аппетитом уминал натуральные, политые сметаной, голубцы, родители тоже возили вилками по тарелкам и как бы ели.

Когда мама накрыла чай, поставила в центр стола пахнущую корицей, не горячую, но теплую, как Антон любил, шарлотку с яблоками, он заговорил о том, что его волновало. Старался не упрекать и неожиданно поймал себя на мысли: в старом, прижизненном, общении нередко уличал их в просчетах. Ты, мама, еще меня не дослушала, а уже решила, что я стекло выбил, когда в футбол играли. Ты, папа, сначала условие задачи посмотри, в ней же элементарная ошибка, а потом меня в неправильном применении формул сокращенного умножения обвиняй. Наверное, все дети после смерти родителей кусают локти: почему я не был с ними добр и ласков ежесекундно? Антону выпала редкая удача – исправить ошибки.

– Дорогие мои! – произнес он. – Вы не будете оспаривать тот факт, что я живой человек? Отлично. Идем далее. Мне большого усилия стоило принять ваше возвращение. Ваш спорадический, без предупреждения уход, а тем паче если подобное будет повторяться, обратит меня в руины. Согласны? Давайте выработаем правила: явки, пароли, ответы-отзывы. Только не так, как сегодня вечером.

– Что и требовалось доказать! – воскликнул отец и двинул рукой с трубкой.

На него посмотреть – они уже долгое время обсуждают проблему общения миров. Ничего подобного не было!

Как всегда, мама внесла простую бытовую ясность:

– У тебя старухи вытеснили молодых женщин! Умирающих на руках носить – не переносишься.

Почти дословно мысли Антона! Значит, и наблюдают, и диагнозы ставят, и мысли читают.

– Мы не хотели мешать, – продолжала мама. – Разве мы стали бы тебе во вред? Конечно, эгоизм наш родительский… Жены у тебя нет, а тараканов развел! Они от грязи. Мы всё вымыли, порошок насыпали, три последних дня ни одного не видела…

– Света! – перебил отец. – При чем здесь тараканы? Тараканы – сопутствующее. Суть в другом.

– В чем? – спросила мама с вызовом.

– В том, что он не женится! – Отец тоже повысил голос. – В кого такой? Антон, довожу до твоего сведения, у нас в роду держателей гаремов не было! Все, как люди, в положенное время женились, плодились и поднимали детей.

– А твой прадед, Илюша, купец симбирский, – встряла мама, – имел двух любовниц и пятерых детей от них, не считая семерых законных отпрысков.

– Вопрос с любовницами мы давно закрыли! – напомнил отец.

Так было и раньше со стариками – начнется разговор с озоновых дыр над Антарктидой, закончится проблемами урожайности картофеля. И Антон невольно поддавался смене тем.

– Кстати о детях и женитьбе. Симпатичная девушка, то есть женщина, молодая мать, которая сюда заявилась… Такая… вздернутый носик, как у Пятачка? И младенец-здоровяк при ней? Не по вашей части?

По тому, как переглянулись растерянно отец и мать, Антон понял, что им о странном визите ничего не известно. И похолодел от страшной догадки:

– Может, я сам того… Через некоторое время или уже? А на земле оставил вдову с ребенком?

– Не говори глупостей! – нахмурилась мама и «объяснила»: – Если бы так было, то мы бы не так были.

– Параллельные миры? – задумчиво проговорил отец. – Эта теория всегда вызывала у меня сомнения ввиду недостаточности доказательной базы. Хотя, надо признать, многие великие умы ее разделяют.

– Забудьте! – Антон забеспокоился, что сейчас их уведет далеко в сторону. Девушка с ребенком все-таки больная на голову аферистка. А сейчас надо выяснить другое. – Объясните мне нелогичность следующего: где я был, что я делал и что думал – вам известно. Не спорьте! От кого я не боюсь иметь секретов, так это от своих, извините, усопших родителей. В конце концов, даже приятно – перед кем-нибудь быть кристально прозрачным, обладая гарантией, что твои грешные мысли не будут использованы тебе же во вред. Итак, сканируя меня ежесекундно, как вы могли не знать, что я приду один, без дамы сердца? Что, загробная оптика тоже отказывает? Или на нашей лестнице барахлит?

Ответа Антон не добился. У родителей появилось на лице характерное выражение: наш мальчик задает неприличные вопросы. Обычно словоохотливые, тут они поджали губы, враз состарившись на добрых десять лет.

– Ладно, – сдался Антон. – Но хотя бы обещайте, что не будете исчезать без предупреждения.

– Ты просто позвони по телефону, – предложила мама, – если по каким-либо причинам наше присутствие будет нежелательно.

– И вы ответите? – удивился Антон.

– Если ты именно нам звонишь, – подтвердил отец, – почему же мы не ответим?

– Потому что количество «почему?», папа, переходит границы возможностей даже такого высокоорганизованного ума, как мой.

– Шарлотка совсем остыла, – с явной поспешностью увела разговор в сторону мама. – Будете есть или болтать?