Немного сумасшедшая

— Нора, — сказал я, повернув ее лицо к себе и подняв ее подбородок. — Я пошутил. Мне нравится видеть твои девчачьи цветастые миски в своей раковине.

Она хлопнула меня по плечу и вручила мне пакет с древесным углем.

— Ну ладно, мужицкий мужик. Разведи для женщины огонь.

Мы сидели вдвоем на шероховатых деревянных ступеньках с бокалами вина в руках. Ее бедра были так близко от меня. Я чувствовал ее жар даже на позднем послеобеденном солнце. Тунцовые стейки, которые она принесла на обед, мариновались в холодильнике, а мы наблюдали, как угли меняют цвет от черного к серому и почти белому.

— Вон там, – сказала она шепотом, перемещая взгляд от тлеющих брусков к моему жалкому — но чистому — двору. — Ты действительно над многим здесь поработал.

Она повернулась ко мне с довольной улыбкой.

— Тебе не все равно. Это заметно.

— Я прибрался, — сказал я, пытаясь посмотреть на свой двор ее глазами. — Предыдущие жители реально запустили его.

Она кивнула, соглашаясь с ним, и продолжила созерцать пустынное пространство.

Я не мог не почувствовать себя каким-то профаном, когда представил разницу между воображаемым мной видом ее дворика и моего. Мое уважение к ней окрепло, когда я прикинул, сколько времени и сил должно было отнять у женщины самостоятельное проживание и содержание хозяйства.

— Немного сумасшедшая соседка… — проговорил я, продолжая изучать глазами бокал. — Мне нравятся наши ужины.

Я схожу по тебе с ума, не сказал я.

Она кивнула и сделала еще один глоток вина. Солнце отражалось от хрустальной ножки бокала и от рыжих и золотых отсветов ее волос. Раньше я не замечал их: они были похожи на пламя. Внезапно я осознал значения всех метафор о поглощении пламенем, и каждая из них подходила.

— Мне тоже.

Потом она вдруг тихо усмехнулась, и я ждал, что она скажет еще что-то.

— Вообще, это очень мило, — начала она, толкая маленький камешек по потрескавшемуся цементу носком своего ботинка. — Мне не хватает этих мелочей.

Я внимал тону ее голоса, отрешенному и мягкому.  Интересно, чего еще ей не хватало.

— Ты имеешь в виду готовить для кого-то? — уточнил я.

— Конечно, — кивнула она. — Или просто компании. С бывшим мне было… хорошо. Это единственное, что я могу сказать. Но нам не было восхитительно.

Настал мой черед кивать. Я понимал, о чем она, — получать удовольствие от общения с человеком, но не ощущать принадлежности друг другу.

—Мне не хватает именно глупостей, — начала она, качая головой. — Чтобы кто-то косил траву на лужайке, доставал с полки что-то тяжелое…  — Она улыбнулась, и я слегка подтолкнул ее локтем. Тогда она продолжила самым нежным голосом.