Немертвый в саду добра и зла (ЛП)

- Арт, я здесь с одной целью, и после того, как я закончу, я моюсь и уезжаю. Романтика испортит весь мой образ, так почему бы нам не покончить с этим?

Глаза Арта сверкнули черным.

- Хорошо.

Это было быстро. Он двинулся, протягивая руку и дергая ее к себе. Инстинкт дал ей поставить руку между ними, когда он прижал ее к груди. Ее пульс участился, и она смотрела, когда он заколебался, ее голый страх вызвал в нем отклик. Это был для него наркотик, и она знала, что он сделал паузу, чтобы продлить ощущение. Она проклинала себя, когда ее собственная жажда крови поднялась, опрометчивая и неостанавливаемая. Она не хотела этого. Она могла сказать «нет». Ее желание было сильнее, чем ее инстинкты.

Но ее челюсть напряглась, и он улыбнулся, чтобы показать зубы, когда она почувствовала, что ее глаза расширили против воли. Открыв рот, она выдохнула в него. Дикое желание вызвать ее жажду в нем вибрировало по каждому нерву. Миа была неправа. Здесь не могло быть никакой любви, никакой нежности. И когда Арт вынудил ее оказаться ближе и мягко провел зубами по ее шее, она оказалась напряженной от нетерпения, как раз когда она попыталась взять его под контроль.

«Концентрация, Айви», - подумала она, ее пульс ускорился от противоречивых чувств. Она должна была здесь уложить его в гроб, а не он ее.

Он знал, что она не скажет ему «да», пока он не подведет ее к краю, где жажда крови сделает выбор. И как раз когда она думала сказать «нет», она схватилась за его плечо, балансируя, когда он провел рукой вниз по ее бедру и перешел ко внутренней части ее бедер, ища. Он издал грохочущий рык, посылая волну дрожи через нее. Его руки стали притяжательными, требовательными. И она заставила подняться свою волю, даже тогда, когда ненависть к самой себе наполнила ее.

«Как все получилось так быстро?»- подумала она. - « Она хотела этого всего, дразня себя? Или действительно Миа была права в том, что она отказывала Арту потому, что если она сдастся ему, то докажет, что может найти любовь в уродстве, но она слишком трусит, чтобы бороться за это? »

Арт аккуратно подцепил зубами ее кружевной воротник и порвал его, звук разрывающейся ткани прошел через нее. Его зубы задели ее, обещая, и она потеряла все мысли, кроме той, как заставить его погрузить свои зубы в нее, наполнить ее великолепным чувством, доказывающим, что она была жива и могла чувствовать радость, даже если она заплатит за это своим самоуважением.

Арт не говорил, когда он стоял, удерживая ее против себя, требовательно давя губами, пальцами, дыханием, будя каждый нерв в ней. Он не околдовывал ее; он не должен был. Она была готова быть всем, что он хотел, и крошечная часть ее кричала, заглушенная ее потребностью дать ему и чувствовать в ответ, даже при том, что она знала, что все это было враньем.

Его пальцы пробежались от ее талии вверх с настойчивостью, пока они не нашли ее подбородок и не наклонили ее голову.

- Дай мне, - шептал он, его пальцы зарылись в ее волосы. - Это мое. Дай... мне.

Это было мучительно, почти разорванная потребностью в нем, которая зажгла ее искаженную готовность. Мысль, что она покупала пустые эмоции, поднялась как пузырь в ее разуме, чтобы лопнуть. Миа сказала, что Айви могла жить над жаждой крови. Миа не знала дерьмо, не знала изящного удовольствия этого. Она хотела его кровь, и он хотел ее. Какое значение имело, как она будет чувствовать себя утром? Завтра она может быть мертвой, и это не будет иметь значения.

И затем она вспомнила голод, который Миа держала на поводке, и сочла его более сильным, чем ее собственный. Она помнила презрение в голосе Мии, когда та назвала ее плаксивой маленькой девочкой, у которой могло быть все, если бы у нее была храбрость, чтобы соответствовать ее большей потребности в любви. Даже если она действительно должна была испортить ее жаждой крови.

Сердце Айви колотилось, когда она попыталась найти волю отделиться, но соблазн того, чем он мог наполнить ее, был слишком силен. Она не могла. Это было внушено слишком глубоко. Это было то, кем она была. Но она хотела большего, черт побери. Она хотела убежать от того уродства, кем она действительно была.

Когда она боролась с собой, она нашла рот Арта свои собственным, отрывая его губы от своей шеи и занимая их. Соленый электрический вкус крови наполнил ее, но это была не ее кровь. Арт порезал собственную губу, посылая головокружительную жажду.

Задыхаясь, она отодвинулась. Это остановиться здесь.

Она отступила, пальцами нашаривая флакон. У Арта были черные глаза, он схватил ее за запястье, крошечная стеклянная бутылочка показалась. Айви вспыхнула, когда она стояла, а ее рука была вытянута между ними.

Айви сгорбилась от боли, Арт вытер со рта кровь. Он отпустил ее, и она споткнулась, делая шаг назад. В руке Арта был пузырек.