Хардеры избрали путь категоричного отрицания тех плодов гениальной деятельности ученых и конструкторов, которые могли бы, по мнению Щита, если не сиюминутно, то в будущем поставить под угрозу существование хомо сапиенса. Под этой угрозой они понимали не только возможность физической гибели цивилизации, но и утрату ею традиционного человеческого облика. С философской точки зрения, наверное, это было бессмысленно - пытаться остановить безудержное развитие разума, - но что оставалось делать тем, кого человечество само назначило своими няньками? Только одно: исправно следить, чтобы глупый малыш не совал пальчик в электророзетку, не играл острым ножом, не лез на подоконник, чтобы посмотреть на улицу. "Лучше перебдить, чем недобдить" - именно этот шутливый лозунг хардеры всерьез взяли себе на вооружение. И с течением времени они все чаще и чаще стали превращаться из хардеров в превенторов, этаких "сторожей прогресса".
Ответная реакция со стороны многочисленных изобретателей, ученых, технических специалистов - да и просто рядовых обывателей, которым новые "штучки" очень даже были по душе, - не заставила себя долго ждать. И эту волну недовольства "зарвавшимися гомункулусами" стали использовать в своих целях руководители Меча. Они исповедовали иную идеологию, в соответствии с которой любое телодвижение, позволяющее уменьшить меру энтропии Вселенной, объявлялось шагом вперед. Они с пеной у рта ратовали за технотронное будущее, за глобальную информатизацию, за получение новых источников энергии, за совершенствование человека - каждого человека, а не избранной группы лиц с особым статусом любым путем и любыми средствами... "Да, окружающий мир в будущем неузнаваемо изменится, - с вызовом заявляли они, - но что в этом ужасного? Ведь на протяжении последних столетий это с ним неоднократно происходило. Мы должны измениться вместе с миром, чтобы занять в нем достойное место... Прогресс, говорили они, - остановить невозможно, это даже преступно, а тех, кто все-таки пытается ставить подножки человечеству, надо решительно уничтожать деак взбесившихся псов!.." Так Союз Меча трансформировался в движение Экстропии, условно противопоставленной вселенскому хаосу, а бывшие "меченосцы" переименовали себя в "экстроперов"...
Нетрудно догадаться, что произошло потом, - с грустью продолжал Тарраф. Противостояние не могло не перейти в хотя и тайные, но весьма крупномасштабные боевые действия. И с той и с другой стороны активно применялись те самые артефакты, которые стали предметом раздоров. Началась настоящая война, только человечество заметило ее не сразу. А когда все-таки заметило и ужаснулось, то было уже поздно. Сражающиеся стороны успели набрать такую мощь, что никто не мог бы встать у них на пути. Между тем поверхность планеты все больше становилась непригодной для проживания, а жертвами сокрушительных ударов все чаще становились ни в чем не повинные люди.
Видимо, первыми это поняли бывшие хардеры, сумевшие сохранить остатки заботы о человечестве. Скорее всего они и создали то, что мы называем хомоценозами, - замкнутые биосферы, в которых имеются все необходимые условия для существования людей.
А вне этих биосфер война продолжается до сих пор, и трудно сказать, кто из противников сейчас сильнее.
Это сражение богов, Гарс, куда простым смертным вроде нас с вами лучше не вмешиваться...
- А вы - кто? - спросил Гарс, которого пока мало интересовали полумифологические воины.
- Мы - это особая организация, - улыбнулся когнитор. - Мы соблюдаем нейтралитет в этой войне. Мы лишь наблюдаем за ходом боевых действий, но не вмешиваемся. Мы не хотим помогать ни превенторам, ни экстроперам. И у нас иные идеалы и иные цели.
- Какие же?
- Мы стремимся познать окружающий мир и возможности человека, - снова улыбнулся Тарраф. - Вечное познание - вот что является нашим императивом. Именно поэтому наша организация называется Когницией, а мы - когниторами... Мы не обладаем военным потенциалом, и достижение всемирного господства нас не интересует.
- А люди? - выкрикнул Гарс, подавшись вперед. - Люди вас интересуют?
- Конечно, - невозмутимо подтвердил Тарраф. - Но если вы имеете в виду обитателей хомоценозов и прежде всего своих односельчан, то, видите ли, тут мы сталкиваемся с определенными трудностями. Ведь специфика современного человечества заключается в том, что оно живет в искусственно созданных для него Оазисах, отгороженных от всего остального мира силовыми полями.
- Куполами, - перебил его Гарс. - А внутри мы называем эти Купола Горизонтами.
- Мне это известно, - улыбнулся Тарраф. - Мы ведь здесь тоже имеем доступ в Сеть. Но суть не в этом. Даже если бы мы и хотели помочь им... то есть вам... то были бы бессильны что-то сделать. Поля в виде Куполов настолько мощны, что выдерживают, например, прямое попадание вакуумной бомбы. Даже нам, с нашими возможностями, не пробиться через этот барьер. Максимум, что мы можем, - это принять таких вот беглецов, как вы, дать им приют, знания и интересную работу. Сожалею, но и это не всегда нам удается.