Нелюдь

– О нашем разговоре никому! Людмила, если тебя будут спрашивать даже милиционеры, не признавайся, что видела девушек в автобусе в день их пропажи, иначе подвергнешь свою жизнь опасности.

– Да, да, конечно, я ничего не видела и не слышала, – испуганно прошептала женщина.

5

От дома Нефедовых оперативникам надо было идти вместе, они проживали в одном микрорайоне. Вышагивая по пустынным улицам вечернего города, каждый осмысливал в голове ту новость, которую они услышали из уст Людмилы. Теперь они стали понимать, почему Эльмурзиев так рьяно скрывает секреты дела о пропавших девушках. Неужели он убийца? Неужели под самым их боком затесался опасный и жестокий враг? Эти зловещие догадки терзали их сознание, тревожно бередя душу каждого.

– Тебе задание, – наконец заговорил Смирный. – В отделе кадров установи, когда к нам перевелся Эльмурзиев. Если во время убийства Коптевой он был уже здесь, то его надо примерить к этому делу. Также на днях найди автобусника маршрута три и поговори с ним, узнай, насколько хорошо он запомнил прижавшую его машину. А я тем временем схожу к прокурору, постараюсь уговорить его, чтобы возбудил уголовное дело по убийству девушек пока без обнаружения трупов. В этом случае дело заберут у Эльмурзиева и передадут в наше производство. Вот тут-то мы и начнем проверять всех. А сейчас смысла нет работать по этому делу – вся информация будет стекаться к Эльмурзиеву и, если он причастен к исчезновению девушек, все будет укрываться и утаиваться.

– Исхахова тоже надо остерегаться, от него произойдет утечка информации, – поделился своими опасениями Овсянников. – Все-таки брат…

– Естественно, – кивнул Смирный. – Он не должен знать, что мы сегодня узнали от Людмилы. Делаем вид, что ничего не знаем и мало интересуемся этим делом.

На следующий день Смирный сходил к прокурору города.

Петр Васильевич Сорокин, мужчина в годах, так же, как и начальник милиции, давно уже потерял интерес к службе, приходил на работу лишь для того, чтобы отбыть очередной день перед близкой отставкой. Он уважал Смирного как сильного оперативника, раскрывшего не одно запутанное убийство, поэтому относился к нему весьма благосклонно.

Смирный застал прокурора за чаепитием прямо за рабочим столом. Увидев в дверях оперативника, тот радостно поманил его рукой в кабинет:

– Николай Васильевич, проходите, чайку попьем! Какие дела привели вас ко мне?

Когда был налит чай, Смирный, отхлебнув из чашки, приступил к делу:

– Петр Васильевич, я хотел поговорить с вами о пропавших девушках.

– А что, нашлись? – быстро и удивленно спросил прокурор.

– Нет, не нашлись. Уже прошел месяц, как они пропали, но до сих пор нет никакой информации, что с ними случилось. Поиск девушек ведется в пределах разыскного дела, а надо уже допрашивать людей, проводить следственные мероприятия: обыски, осмотры, изъятия, назначать экспертизы. Все это можно делать только в рамках уголовного дела. Поэтому, Петр Васильевич, прошу возбудить уголовное дело по факту убийства Сатаровой и Вожжиной и включить меня в состав следственно-оперативной группы.

– А не рано ли? – засомневался прокурор. – Вы достаточно проверили все версии о том, что девушки могли тайком куда-то уехать или стать жертвой несчастного случая? Возбудим уголовное дело по двойному убийству, сразу налетят с Генпрокуратуры, поставят дело на контроль. Нам достаточно одного дела по убийству Котовой, которое стоит на контроле у генерального, за второе такое дело с нас снимут шкуры. Кстати, как по тому делу, есть какие-то перспективы?

– Убийство Коптевой, – поправил прокурора сыщик. – Пока никакой информации, но мы никогда не забываем про это дело, тщательно проверяем все поступающие сведения.

– Калюжный тоже говорит, что никакой информации. Дай-ка, я его сейчас позову, посоветуемся.

С этими словами он по прямой линии указал секретарю:

– Найди следователя Калюжного, пусть зайдет ко мне.

Вскоре в кабинет прокурора заглянул Калюжный. Он испуганно зыркнул на Смирного и спросил:

– Петр Васильевич, вызывали?

– Проходи, садись, Алексей, – пригласил его прокурор, указав место напротив оперативника и смешливо поинтересовался: – Что такой испуганный-то, грешки какие мучают?