Некурящий - 3

Так что я знаю о Севере? Лоскутное покрывало небольших государств, каждым из которых правит местный Тан. Пара рыбацких деревушек в пятьдесят жителей — все равно Тан, а уж если три или четыре под рукой собралось — Тан Великий. Воюют все против всех на суше и на море, но редко когда цель уничтожить противника — скорее показать всем вокруг: «Мне не страшно!». Это как дуэли на пистолетах в Российской империи. Вроде как и опасно, но крайне редко на них кто-то действительно погибал. Просто дуэльный кодекс так составлен был. Например, использовались специальные дуэльные пистолеты, из которых вообще хрен куда попадешь. А вот пристрелка заранее, напротив, воспрещалась. То есть, впервые ты брал в руки оружие перед самым выстрелом. Примером того служил некий Александр Сергеевич, по которому несколько раз промахивались, а он от выстрела просто отказывался. Не редкий случай, мол, еще и благородство проявил! На последней дуэли Пушкину не повезло просто. Мягкая пуля крайне неудачно отрикошетила от пуговицы его собственного мундира. Причем «не повезло» великому поэту раз так на тридцатый. Да и анализ показывает, что где-то в половине случаев до стрельбы и вовсе не доходило. «Примирение сторон» — тоже дуэль, если найден благовидный предлог, ведь никто не испугался!

Мысль в моем мозгу начала оформляться во что-то более конкретное. Я даже попытался подстегнуть ее привычными уже постукиваниями обреза по бедру, но… В этот миг пятьдесят метров «запаса» кончились.

— Кто ты? — Первым начал я согласно доктрине «Мне не страшно!».

Фигура слегка качнулась вперед. Я успел заметить движение и… Мне стоило немалых сил не отшатнуться в сторону.

— Забавно, — тонко улыбнулся «Паплатин» без всяких эмоций в голосе. — Рефлексы явно… Хм. Похвально… Для человека.

Мимика — есть, а вот эмоций не ощущается вообще никаких. Да и кроме тонкой безжизненной ухмылки я больше рассмотреть ничего не мог. Капюшон не позволял, закрывая лицо почти полностью.

Ну не сдирать же с него балахон из грубой ткани? Во-первых, невежливо при знакомстве как-то. А, во-вторых, даже с моей нынешней реакцией хрен получится.

— Кто ты? И что хочешь? — Терпеливо поинтересовался я вновь.

Как говорится, «взялся за грудь — говори что-нибудь!». Пока я не нашел хоть каких-то «точек», болтать можно было вообще что угодно в надежде, что где-нибудь противника «триггернет», и будет возможность уже куда лучше выстроить свои стратегию переговоров, чтоб их.

Да и что еще мне остается? Только языком чесать. Надавить на этого типа у меня возможности нет никакой.

— Сдавайтесь. Вам сохранят жизнь. — Сообщила фигура бесстрастно.

— А каковы наши альтернативы, гарантии? Что с нами будет? — Подкинул я еще вопросиков.

Губы растянулись в очередной неприятной усмешке. Мол, понимаю я, что именно ты делаешь, несмышленыш.

— Мне нужен конвой. Весь. Транспорт, оружие, разумные. Скоро возьму сам. Попытаетесь уничтожить — умрете. Страшно.

«Да тьфу на тебя, окаянный. Заладил мне тут: „умрете, да и все тут“!», — отчего-то даже разозлился я на собеседника.

— Слушай, ну что мы хуже ежиков, что ли? — Попробовал зайти я с другой стороны. — Даже не пообнюхаемся? Меня Ромка зовут. А тебя-то как? Ну, давай же! Это же просто, итак, я — Рома, а ты…

— Я знаю. — Заверила фигура все так же монотонно. — Сдавайтесь. Вам сохранят жизнь.

Создавалось впечатление, что этому косящему под дементора типу было невозможно, просто невероятно скучно проходить все это снова. Всех он нас уже видал (и в гробу, раз жив сам до сих пор, тоже!), слова всякие говорил… И это ему смертельно надоело. Не осталось ничего, что смогло бы его удивить?

— Слушай, приятель! — Попробовал я в очередной раз. — Понимаешь, я бы с радостью, но меня там, в Форте, три девки ждут. И все мои…

Фигура покачнулась:

— У меня были тысячи женщин, — сообщил гребаный дементор бесстрастно. — Чем ты хочешь меня удивить?

Смотрю на него как на идиота и длинно выдаю нечто похожее на «Мдааа!..». Уверен, эмоции мои он в этот момент чувствует просто великолепно. Прикольный вид оскорбления, когда ты просто не скрываешь своих чувств, комбинируя их с совершенно необидными словами. С некоторым разумными на Алоре работает замечательно!

— Ты понимаешь, я бы и рад сдаться, но как я им в глаза посмотрю?! — С практически неподдельной горячностью прошипел я.

Искренность сейчас — мое спасение!

Молчит, сука! Даже не шелохнулся.

— Скажи, сам бы ты что сделал на моем месте? — поинтересовался я.

Ответ пришел без запинки:

— Я давно вышел за грань столь банальных эмоций, — ровно сообщила фигура. — Перерос их. Однако я понимаю о чем ты говоришь. Когда-то я смог бы почувствовать нечто подобное.

— Вооооот! — Обрадовался я хоть какому-то контакту. — Как бы ты поступил?

— Почему меня должна волновать твоя репутация среди женщин? — Все так же ровно протянула фигура.

Делаю глубокий вдох, тщательно подбирая слова:

— Потому что иначе, мои люди уничтожат все, до чего дотянутся, а потом умрут сражаясь.

— У вас очень мало шансов. — Констатировала фигура.