Некуда бежать

– С ума сойти! – повторял Дэн. – Джейк и Аттикус во плоти! – Он хлопнул приятеля по плечу. – Профессор! Ты хоть бы предупредил, что приедешь.

– У вас же нет телефона, – ухмыльнулся Аттикус. – Непреодолимая обструкция, чувак.

Аттикус был на полтора года младше, но лексиконом не уступал профессору.

– А как же твоя учёба? – спохватился Дэн. – Отпросился?

– Взял академ, – пояснил Аттикус. – Отец говорит, мне лучше не возвращаться в Гарвард, пока не повзрослею.

– Повзрослеешь? Чувак, долго же придётся ждать.

– Кто бы говорил, – парировал Аттикус, поправляя очки и косясь на покрывало. – О, тот самый дневник?

– Вы что, вытащили его на солнце? Совсем рехнулись? – взвился Джейк.

Эми упёрла руки в боки.

– Мы аккуратно.

– Аккуратно? Этой тетрадке пятьсот лет, а вы лапаете её без перчаток – благо Аттикус захватил их с собой, – и оставляете на солнце!

– Не успел приехать и уже командуешь! – вспыхнула Эми. – Конечно, ты же у нас самый умный.

– Взрослый точно, – парировал Джейк, глядя на Иана, тщательно стряхивающего крошки с брюк.

– Насчёт взрослого, бери лучше пример с брата, – ухмыльнулся Иан. – Сейчас вся надежда на него. Средневековье ведь его конёк?

– Вообще-то ранний Ренессанс, – поправил Джейк.

– Спасибо, любезный. Не зря Эми говорит, что ты самый умный. – Иан обнял кузину за талию. – Она такая сообразительная – прелесть.

– По-моему, становится прохладно. Давайте в дом, – предложила Эми, норовя выскользнуть из объятий Иана.

Тот воспользовался случаем и крепче прижал её к себе.

– Замёрзла, бедняжка? Ничего, сейчас согреешься. Джейк, у тебя руки свободные, захватишь дневник?

Парень, чертыхаясь, поднял тетрадь и быстрым шагом двинулся прочь с лужайки.

– Ты забыл надеть перчатки! – крикнул вслед Иан.

Эми решительно отстранилась.

– Перестань!

– Какой обидчивый! – фыркнул Иан. – Не пойму, что ты в нём нашла, – добавил он и подмигнул, услышав, как Джейк шарахнул дверью.

– Наверное, я лучше пройдусь. От греха подальше.

Глава 20

В доме вдруг стало не повернуться.

Каких-то два часа спустя следы бурной деятельности братьев Розенблюмов были повсюду. В гостиной громоздились чашки, тарелки с недоеденными сэндвичами, валялись скомканные салфетки, обломки карандашей, мятые листы и даже зубная щётка – Аттикус уверял, что за чисткой зубов ему лучше думается.

Благо Джейк захватил с собой надёжный ноутбук для выхода в интернет. Через отца, известного археолога Марка Розенблюма, подростки получили доступ к закрытым онлайн-библиотекам – Эми и Дэн о таком могли только мечтать. После зимы в Риме Джейк бегло говорил по-итальянски, а Аттикус отлично разбирался в латыни. Эми потратила бы неделю на то, что братья перевели за пару часов.

– Один вопрос: откуда коренная ирландка так хорошо знала итальянский? – недоумевал Джейк. – Для того времени это нонсенс.

Эми пожала плечами.

– Оливия всю жизнь занималась наукой, а латыни её учил отец – там же написано.

– С латынью понятно. Неясно только зачем.

– Не забывай, она из семьи бардов, – напомнила Эми.

– Бартов? Бартов Симпсонов? – вытаращил глаза Дэн.

Аттикус хихикнул.

– Барды. Это поэты и учёные мужи древней Ирландии…

– Которые смахивают на Барта Симпсона, – заключил Дэн.

Аттикус со смехом метнул в него ластик.

– У ирландской научной мысли вообще очень интересная история, – заметил Джейк. – Барды ведь не просто сочиняли стихи. Они основывали школы, имели знатных покровителей. Их весьма почитали на родине. Вот только…

– Только женщин среди них не было, сплошь мужики, – закончила за него Эми. – Как всегда.

– Короче, никакой ясности, – вздохнул Джейк. – Вдобавок этот шифр…

– С ним что-то не так? – оживился Дэн.

– И да, и нет. Видите ли, тайнопись была крайне популярна в шестнадцатом веке. При Елизавете существовала даже школа шпионов. Поэтому сам шифр – вполне нормальное явление. Но почему в домовой книге? Формат что-то напоминает… только не могу вспомнить что.

– Как говорит наш папенька, если застопорился, вернись к истокам, – авторитетно заявил Аттикус, поворачиваясь к Эми. – Можно взглянуть на тайную комнату?

– Ну разумеется. Идём.

Они поднялись на второй этаж. Эми повернула рычаг, и лестница поползла вверх.

– Класс! – выдохнул Аттикус, с любопытством оглядываясь по сторонам. – А Грейс не могла оставить подсказку для шифра? Ну, как с замком для шкатулки.

– Если и так, я не в курсе. – Эми в изнеможении опустилась в белое кресло и сцепила руки. – Правильно она сказала, что у нашей борьбы нет конца, только паузы между сражениями. Нам никогда не будет покоя.

– Этого Дэн и боится, – пробормотал Аттикус, шаря по углам. – Он-то мечтал, что скоро заживёт по-человечески, но время идёт, а лучше не становится. Не факт, что станет.

Эми слабо улыбнулась.

– Откуда такие познания?

– В случае с Дэном слушать надо не ушами, а сердцем, – наставительно заметил Аттикус. – Вообще я прекрасно его понимаю. С тех пор, как погибла мама, отец возомнил себя Индианой Джонсом и таскает нас по миру вместо того, чтобы остепениться.

– Сочувствую. А мне казалось, тебе нравится Рим.