Нектар небес

Наверное, так звучал, в древние времена, задолго до Последней мировой, свист топора палача для приговоренного к смертной казни, чьи голова и шея уже лежали на плахе.

А вот это, похоже, действительно все!

В коридоре никого нет, кроме нас троих. Я самая первая или самая последняя из нашей группы? Да какая, теперь-то, разница?

Меня, довольно бесцеремонно, но аккуратно, не нанося ни малейших травм, чувствуется опыт, ведут по коридору. Сейчас люди здесь плачут? Или нет? Но я плакать не умею. Нет почему-то у меня слез.

Меня выводят из этого серого коридора в ярко освещенный бежевый. Ноги стали как будто деревянные. Здесь есть окна, но за ними темные помещения, а двери рядом с ними то же пластиковые, как и в сером коридоре, но только бежевые и в них то же есть окна. И окна и двери с ними по правую от нас стену. В левой же, в подсвеченной сверху нише, тянущейся, наверное, вдоль всей этой стены, на уровне туловищей моих могучих конвоиров, за стеклом висят какие-то цветные фотографии, а под ними стоят пестро раскрашенные статуэтки. Именно их пестрота и привлекает мое внимание, а то бы вообще их не заметила. Мне сейчас явно не до этого. И я отворачиваюсь не разглядывая их.

Повинуясь конвоирам, захожу в какую-то комнату и, со щелчком выключателя на стене, включают свет. Комната эта, чуть поменьше кухни у нас дома, такого-же цвета, как и коридор. В ней я, следуя указаниям одного из охранников, не снимая туфель ложусь на белое кресло-кушетку у самой стены в углу слева, напротив входа и чувствую, как тело мое, уже второй раз за сегодняшний день, становится «ватным». Кресло-кушетка, крепится, как я успеваю заметить, здоровенными болтами к полу. Еще в комнате есть белый стул рядом с кушеткой и больше ничего. Конвоиры мои говорят мне, чтобы я лежала здесь тихо и скоро за мной придут те, кому это положено, затем они выходят прикрывая за собою дверь. Я лежу, а что еще делать? Через, примерно, полминуты, или, может быть, чуть меньше, заходит еще одна «тушка», придирчивым взглядом осматривает меня и помещение, повторяет, то, что уже сказали отконвоировавшие меня сюда его коллеги, и, так же, как и они, выходит, прикрывая за собой дверь. Я лежу так несколько секунд не в состоянии собраться с мыслями. Наверное, это одни из последних моих мыслей.

Глава 7

– Ба-бах!! – грохот жуткого взрыва заставляет меня буквально подскочить на своем ложе. Дрожат даже стены, одной из которых я касаюсь ладонью правой руки, со звоном разлетаются разбитые стекла, в том числе и в окне и двери моей комнаты, успеваю прикрыть руками лицо от осколков, но они, к счастью, до меня не долетают. Кажется, содрогнулось все здание от крыши до фундамента, у меня «закладывает» уши, выключается свет и все погружается во мрак. По-моему, рядом упал стул. Гул от взрыва и звон разбивающихся стекол все еще стоят в ушах, а я наконец-то опускаю руки, вроде бы, до меня осколки стекла даже не долетели, да и выбито, думаю, все вокруг меня, нечему теперь разбиваться, как вдруг мне чудится в наступившей кромешной тьме, будто что-то проносится по коридору в сторону, куда ушли «тушки» и что-то падает. Или мне только померещилось и это был всего лишь поток воздуха, а падения не было вообще? Не знаю, что мне думать и делать сейчас.

Какое-то время продолжаю лежать в кресле-кушетке. Одно мгновение. Два. Тишина и темнота становятся пугающей. Что случилось!? Осторожно, вцепившись в край своего ложа, спускаю ноги на пол и пытаюсь носком левой ноги нащупать ножку стула, чтобы не врезаться в него, когда пойду к двери. Есть! Нащупала! Судя по положению ножки, стул действительно упал, как я и подумала.

– Ба-бах!!