Нексус Эрдманна

Я прополоскала Робина, завернула его в громадной, посеревшее от старости полотенце и положила ребенка на пол. Он улыбался мне; такой добродушный по природе ребенок. Я дала Люси и Лему, слишком маниакальным к сладостям, по одному печенью, отложенному про запас, и включила интернет. Аватара Трубача, которого кто-то создал слегка похожим на картинки Честного Эйба Линкольна, была в разгаре сообщения, передавая, должно быть, наспех скачанные архивные съемки из устаревших сайтов.

Показывали тот маленький, оловянного цвета космический корабль, что приземлился на коровьем пастбище дяди Джона двадцать пять лет назад, и Киру, выходящую из него с выражением изумления на маленьком личике. Боже, да она была чуть старше Люси и Лема. Показывали корабль, стартующий прямо вверх, мимо армейского вертолета. В тот раз ни следящие телескопы, ни спутники не засекли судна большего размера, ни прилетающее, ни уходящее… либо наша технология теперь улучшилась, либо у пришельцев другой план игры. Теперь экран переключился на картинки с Бландинга, которые выглядели всего лишь точкой в пространстве, пока компьютеры не увеличили ее, снабдив графикой и «искусственно добавив» различные воображаемые внешние виды, трассы и другие спекуляции. Посреди объяснений, даваемых строгим голосом «Авраама Линкольна», я уловила, что траектория судна закончится на том же коровьем пастбище, что и в прошлый раз — если, конечно, она не изменится — и что прибытие на Землю ожидается через тринадцать часов семь минут.

На экране появился китайский генерал, объявивший в переводе, что Китай готовится сбить нарушителя.

— Мама! — пронзительно завизжала Люси. — Мое печенье кончилось!

— Не сейчас, дорогая.

— Но у Лема осталось его печенье, а он не хочет делиться!

— Погоди минуту!

— Но мама…

Интернет резко выключился. Интернет.

В потрясающей жутковатой тишине раздался голос Лема, почти заглушивший голос его сестры:

— Мама! Я слышу какие-то сирены…

* * *

Три дня хаоса. Я никогда не верила, что паника — древнеримские уличные бунты, полностью вышедшие из-под контроля, убийственная паника — может случиться в Соединенных Штатах, в серых городах, вроде Рочестера, штат Нью-Йорк. Да, случались периодически расовые бунты в Атланте, краткие периоды грабежей в Нью-Йорке или военной истерии в Сан-Франциско, однако национальная гвардия живо изолировала их в тех районах, где насилие и так было образом жизни. Но эта паника охватила весь город Рочестер — в холодном феврале, и, следя по интернету, когда вообще работали установленные камеры сайта, я испытала сюрреальный ужас. Ведь предполагалось, что это Америка.

Людей публично обезглавливали на лужайках музея искусств, их дыхание застывало в морозном воздухе за секунду до того, как из их отрубленных голов в сторону камеры хлестала кровь. Никто не мог сказать, почему их казнят, и есть ли вообще этому причина. Здания, которые национальная гвардия защищала от бомб китайских террористов, взрывались обезумевшими американцами. Любого американца китайского происхождения или похожего на китайца, или просто, по слухам, происходившего от китайцев, так зверски избивали, что отвращение возникло бы и у четырнадцатого века. Мертвый изрубленный ребенок был брошен на пожарной лестнице четвертого этажа и валялся там целые три дня, расклевываемый птицами.

Я держала детей в тесноте ванной комнаты, где не было окон для битья. Или для заглядывания. Электричество отключилось, потом включилось, потом отключилось совсем. Перестали подавать тепло. Дэвид оставался у окна гостиной на случай, если в здании начнется пожар и у нас не останется другого выхода, кроме эвакуации. Даже во время этого ужаса он все преуменьшал и критиковал:

— Если бы ты запасла больше еды, Эми, может быть, детям не надо было снова есть овсяные хлопья.

— Тебе никогда не удавалось держать их спокойными и тихими.

Спокойными и тихими. Вороны на пожарной лестнице выклевывали глаза мертвого ребенка.

Как только Люси, Лем и Робин наконец-то засыпали, я включала радио. Бунты взяты под контроль. Нет, не взяты. Президент мертв. Нет, жив. Президент объявил чрезвычайное положение. Массивная биоатака на Нью-Йорк. Нет, на Лондон. Нет, на Пекин. За этими атаками стоят китайцы. Нет, у китайцев бунты похуже наших, их текущий хаос смешался с хаосом их предыдущей гражданской войны. Именно эта гражданская война разрушила три года назад китайско-американский альянс. А потом во время своих гражданских переворотов китайцы атаковали Аляску. Может быть. Даже сеть международной разведки не была полностью убеждена в том, кто же именно выпустил в Анкоридже крыс, зараженных бубонной чумой. Однако, Белый дом объявил, что китайские эксцессы стали непереносимы для Западного мира.

Я не вижу, какие из эксцессов могут быть еще хуже.