Некроскоп

— Да, это так, — согласился Ханнант, — но что совершенно, то совершенно. Ты просил, чтобы суммы были одинаковыми в строчках, колонках и по диагоналям. Он это сделал, но не только это, углы имеют одинаковую сумму! Четыре квадратика в центре имеют ту же сумму! Четыре блока по четыре квадрата имеют одинаковую сумму! Суммы чисел, расположенных друг против друга в центре, одинаковы! А если хорошенько присмотреться, то и это еще не все. Нет, это действительно совершенно!

Джемисон проверил все еще раз, на мгновение нахмурился, а затем на лице его появилась улыбка восхищения. Наконец, он спросил:

— Где сейчас Киф?

— Он за дверью. Я подумал, что, возможно, ты захочешь с ним встретиться...

Джемисон вздохнул и сел за стол.

— Ну хорошо, Джордж, давай пригласим сюда твоего вундеркинда.

Ханнант открыл дверь и позвал Кифа.

Гарри, волнуясь, вошел и, стоя перед директорским столом, беспокойно переступал с ноги на ногу.

— Киф, — обратился к нему директор, — мистер Ханнант сказал мне, что ты прекрасно разбираешься в цифрах. Гарри не ответил.

— Взять, например, этот волшебный квадрат. Знаешь, я сам в свое время увлекался такими вещами — когда был примерно в твоем возрасте. Но едва ли мне когда-нибудь удавалось найти такое великолепное решение. Оно действительно замечательное. Тебе кто-нибудь помогал?

Гарри поднял голову и посмотрел Джемисону прямо в глаза. На миг показалось, что во взгляде его промелькнул испуг. Однако в следующую минуту он уже попытался защититься:

— Нет, сэр. Мне никто не помогал. Джемисон кивнул.

— Понятно. А где же твой черновик? Я не думаю, что такое незаурядное решение могло прийти к тебе внезапно, как озарение.

— Нет, сэр, — ответил Гарри, — мой черновик рядом с решением, он зачеркнут.

Джемисон посмотрел на листок, поскреб свой почти совершенно лысый череп и взглянул на Ханнанта. Затем пристально посмотрел на Кифа:

— Но это всего лишь таблица со вписанными по порядку числами от 1 до 16. Не понимаю, как...

— Сэр, — прервал его Гарри, — мне казалось, что логичнее всего было начать именно с этого. Как только я вписал цифры, я понял, что следует делать дальше.

Директор снова обменялся взглядами с учителем математики.

— Продолжай, Гарри, — кивнув головой сказал директор.

— Видите ли, сэр, если вписать числа так, как сделал это я, то они идут по возрастающей слева направо и сверху вниз. Тогда я задал себе вопрос: что нужно сделать, чтобы перенести половину из них справа налево и половину — снизу вверх. И как сделать это одновременно?

— Это кажется... логичным, — Джемисон снова поскреб голову. — Что же ты сделал?

— Простите?..

— Я спросил, что... ты... сделал, мальчик! — Джемисон терпеть не мог повторять свои вопросы ученикам. Они обязаны были ловить каждое его слово.

Гарри внезапно побледнел. Он что-то сказал, но изо рта его вырвался лишь какой-то невнятный каркающий звук. Он кашлял, и голос его неожиданно упал на октаву или даже две. Когда он заговорил снова, его речь ничуть не напоминала речь маленького мальчика:

— Но это же очевидно. Неужели вы сами не видите? У Джемисона округлились глаза и отвисла челюсть, но прежде чем он успел взорваться от возмущения, Гарри добавил:

— Я перевернул диагонали — и все. Это было единственно возможное решение — единственное логически оправданное. Все остальные варианты — это поиски наугад, метод проб и ошибок. А поиски наугад в данном случае не годятся. Это не для меня...

Джемисон вскочил, снова упал в кресло и в ярости показал пальцем на дверь:

— Ханнант, выведите... этого... мальчишку... вон отсюда! Потом вернитесь, я хочу поговорить с вами.

Ханнант схватил Кифа за руку и выволок его в коридор. Ему показалось при этом, что, если бы он таким образом не поддержал мальчика в этот момент, Киф мог бы упасть в обморок. Так или иначе, он прислонил его к стене коридора, прошипев: “Стой здесь!” — и так оставил, ошеломленного и выглядевшего совсем больным.

Вернувшись в кабинет директора, Ханнант увидел, что тот вытирает пот со лба большим листом промокательной бумаги. Неподвижно уставившись в листок с решением Гарри, он бормотал себе под нос:

— Перевернул диагонали! Гм... Именно так он и сделал! Услышав, что Ханнант закрывает за собой дверь, он поднял глаза и слабо усмехнулся. Он уже успел взять себя в руки, только все еще продолжал вытирать пот со лба и шеи.

— Чертова жара! — произнес он и слабо махнул рукой, предлагая Ханнанту сесть.

— Да, конечно. Жара просто убивает. В школе — как в печке, это плохо отражается и на детях, — откликнулся Ханнант, у которого тоже рубашка прилипла к спине. Он продолжал стоять.

Джемисон понял, что он имел в виду:

— Да, но это не оправдывает наглости и самонадеянности.

Ханнант знал, что ему следовало бы промолчать, но не удержался.

— Если бы речь шла о наглости! — сказал он. — Дело в том, что он просто констатировал факт. То же самое было, когда я встретил его вчера. Такое впечатление, что как только ты пытаешься надавить на него, он весь ощетинивается. Мальчик обладает блестящими способностями, но старается это скрыть! Он делает все возможное, чтобы этого никто не заметил.