Некрополь

Штурм кивнул, завершая рукопожатие, и явно пытался разобраться, было ли в комплименте Гаунта завуалировано некое оскорбление.

— Исходя из вашего первого замечания, можно ли предположить, что вы рассматриваете гибель улья Ванник как предумышленные действия? — Каул шагнул вперед, чтобы посмотреть в лицо Гаунту. Имперские комиссары обменялись короткими приветственными кивками.

— Комиссар Каул, Народный Герой. Много воды утекло с Бальгаута.

— Но память свежа, — ответил Каул.

Гаунт отвернулся.

— Каул понял меня верно. Противник преднамеренно уничтожил улей Ванник. Какие еще могут быть объяснения применению ядерного оружия?

— Суицид, — сказал Гризмунд. — Загнанный в угол, измученный осадой — возможно, акт отчаяния перед лицом ликующего противника. Взрыв ядерного завода улья.

Несколько вервунских офицеров выразили недоверие.

— Вы мало знакомы с Вергхастом, генерал, так что мы не станем обижаться на ваш комментарий, — мягко сказал Тарриан. — Но ни один вергхастит не опустится до такого малодушия, чтобы уничтожить себя на глазах у врага. Ульи — это все, храни нас Император. Мы прославляем и почитаем Его через них. Улей Ванник уничтожил бы себя не скорее, чем мы.

Многие за схемным столом поддержали его.

— Храбрые слова, — сказал Гризмунд. — Но если завоюют этот улей, спаси нас Император… Отдадите вы его в руки врага?

Множество негодующих голосов раздалось в зале, но слова Гаунта заставили всех умолкнуть:

— Я уверен, что генерал не ставит под сомнение вашу преданность. И есть логика в его словах, но я сомневаюсь, что улей Ванник поддался чему-то, кроме превосходящей силы захватчика.

— Но почему? — воскликнул Кроу. — И вот снова этот вопрос! Вторжение, завоевание… это я могу понять! Но уничтожить то, что хочешь захватить? В чем смысл?

— Маршал, мы должны признать горчайшую правду, — сказал Гаунт. — Я изучил присланные мне данные по этому вопросу. Помнится, комиссар Каул докладывал о миллионах врагов — оценка, не выдерживающая никакой критики, если учесть вместимость Феррозойки. Вот где ответ. Улей Вервун может собрать миллион солдат из населения в сорок миллионов. Зойка может собрать миллионы солдат, располагая населением, в три раза меньшим… только если задействовано все население.

— Что? — рявкнул Анко, пораженный нелепостью идеи.

— Продолжайте, комиссар, — сказал Кроу.

— Это не завоевательная война. Это не война ульев, не коммерческая стычка, не новая Торговая война, как вы это называете. Зойка собирается, вооружается и нападает, не чтобы завоевать и контролировать промышленность ульев на этой планете или поработить старого соперника — улей Вервун. Они поднялись, чтобы истребить вас.

— Скверна, — пробормотал генерал Нэш, медленно осознавая.

— Именно, — сказал Гаунт. — Чтобы обратить в армию не только боепригодных мужчин, но и рабочих, их семьи, нужен склад ума фанатика: вирус безумия, порча, скверна. Порочные силы Хаоса овладели Зойкой, в этом нет сомнений. Яд варпа просочился в умы ваших достойных соседей и наставил каждого мужчину, женщину, даже ребенка, на безумный путь изничтожения этого мира и всего, что есть в нем.

Глава пятая ЗАКРЫТЬ КВАРТАЛЫ

На войне лучше сперва разобраться, каких врагов имеешь в собственном стане, раньше, чем ты выйдешь навстречу противнику и начнешь гадать, почему ты вышел один.

Военмейстер Слайдо. Трактат о природе военного дела

Группа местных солдат в синих шинелях ждала их у входа в выцветший комплекс навесов в ослепительно-белом свете натриевых ламп. Оружие висело через плечо, на головах были шерстяные фуражки, на перевязях болтались шипастые шлемы. Они фонариками указывали отряду дорогу.

Сержант Маколл первым попал внутрь комплекса, вздымая мотоциклом волны маслянистой грязи на рокритовой дороге, и поставил мотоцикл на подножку. Тяжелая машина накренилась влево и затихла, оборвав гортанное урчание. Маколл спешился, как раз когда транспортеры танитцев с грохотом вкатились во двор следом за ним.

Маколл всмотрелся в заводские навесы вокруг них. Унылое место, но Танитскому Первому приходилось и похуже. Несмотря на рев моторов и крики, он ощутил присутствие кого-то за спиной и развернулся прежде, чем тот успел вымолвить слово.

— Потише! — сказал некто, подошедший со спины. Это был высокий, хорошо сложенный мужчина лет двадцати с небольшим, одетый в местную униформу. Застежки на вороте капитанские. Его правая рука была намертво примотана к груди толстой перевязью, так что шинель надета лишь наполовину, на второе плечо — внакидку. Маколл подумал: капитану повезло, что рукав пустовал временно.

Маколл кратко салютовал.

— Простите, вы застали меня врасплох. Сержант Маколл, Пятый взвод, Танитский Первый и Единственный.

Капитан неловко салютовал в ответ левой рукой. Маколл заметил, что он к тому же хромал, а на лбу, щеках и вокруг глаз красовались желтоватые синяки.