Некрополь

Брагг вытащил матерчатую флягу.

– Вот она, сакра, – объявил он.

– Спасибо, не сейчас, – ответил Дорден, подняв руки, словно сдаваясь.

Брагг сел напротив него в трясущемся кузове, кивнул и сделал глубокий глоток.

Снаряды с воем упали в полукилометре от дороги, достаточно близко, чтобы стало неуютно. Дорден потянулся к фляге.

– Ладно уж, раз она здесь…

Сержант Варл, сжимая железные поручни койки жужжащей механической рукой, пытался поднять боевой дух своих людей, заведя песню. Некоторые присоединились без особого энтузиазма, подпев куплет или два из «Выше неба, дальше дали», но вскоре затихли. Когда Варл попытался снова, ему посоветовали заткнуться.

Сержант ладил с людьми лучше большинства офицеров в полку и знал, когда отчитать, а когда оставить в покое. Он достаточно прослужил рядовым.

Сейчас настрой взвода был плохим. И Варл знал почему. Никто не хотел. Никто не хотел ввязываться в войну между ульями.

«Магнификат» ожидал в северных доках, когда появилась первая колонна, заливая огнями ночь. Все лодки на Хассе работали вовсю, река оставалась судоходной, и грузы боеприпасов и амуниции из Северных групп прибывали один за другим. Отряды Вервунского Главного в синих шинелях, серых портупеях и характерных шипастых шлемах вместе с людьми из УКВГ, сервиторами и горсткой чиновников и инспекторов в красных мантиях Администратума контролировали перевозчиков на реке – к негодованию постоянных портовых работников из гильдии доковладельцев. Священники из Экклезиархии тоже явились на третий или четвертый день, заведя постоянное «дежурство» молитв, чтобы защитить переправу и обезопасить русло и виадук. Клирики, все в капюшонах, столпившись вокруг жаровни на краю пирса, нараспев читали молитвы. Каждый раз, когда Фолик подводил «Магнификат» к причалу на северном берегу, они были там. Казалось, они никогда не спали, никогда не отдыхали. Он завел обыкновение кивать им каждый раз, когда его паром скользил мимо них. Они никогда не отвечали. В эту ночь Фолик рассчитывал принять больше груза, но солдаты домов, заправляющие сейчас в доках, отвели ему причал в стороне, чтобы транспорты с войсками могли свободно проезжать на посадочные платформы.

Фолик бережно подвел древние турбины к причалу, и Мясорубка бросил якорь.

Первые два грузовика с рычанием взгромоздились на паром. Мясорубка парой светильников указал им на трюм.

Высокая фигура в длинном плаще выпрыгнула из кабины первого грузовика. Мужчина подошел к работнику дока Фолику.

Фолик практически оцепенел при виде комиссарского значка на фуражке. Благоговейная улыбка исказила его заляпанное маслом лицо, и он снял свою шерстяную шапку в знак уважения.

– Сэр, ваше присутствие на борту – большая честь для нас!

– …и удовольствие для меня. Как вас зовут?

– Фолик, сэр Герой Империума!

– Я… я не подозревал, что моя репутация настолько опередила меня. Приветствую, Фолик.

– Это подлинная честь, сэр, – переправлять ваши войска в улей Вервун.

– Я благодарен за эту честь, Фолик. Мои первые машины на борту. Продолжим?

Фолик кивнул и метнулся прочь, чтобы велеть Мясорубке отвязывать канат.

– Сам комиссар Каул у нас на борту! – выдохнул Фолик своему помощнику.

– Каул? Ты уверен? Народный Герой?

– Это он, говорю тебе, во плоти, бесстрашный ублюдок, прямо здесь, у нас на лодке!

У палубы полковник-комиссар Ибрам Гаунт оглянулся на них и улыбнулся, услышав их разговор.

«Магнификат» находился в фарватере, когда небо на востоке залило светом. Все вздрогнуло, словно порыв ветра пролетел над водой. Горизонт на востоке осветило полночное солнце.

– Что это было? – прокричал Мясорубка. Зашумели солдаты.

Гаунт поднял руки, прикрывая глаза от света, и в этот миг горячие волны покатились по реке. Он легко узнал признаки ядерного взрыва.

– Это было начало конца, – сказал он.

Глава четвертая

КОНЕЦ УЛЬЯ

Безумие! Безумие! Да что за войну мы ведем?

Маршал Эдрик Кроу, услышав новости из Ванника

Каул направился прямо в Штаб домов, когда ему воксировали новость. Он обходил южную Куртину, так что ему потребовался почти час, чтобы пересечь улей и попасть в Главный хребет.

Зал управления был в хаосе. Клерки Муниторума, полковые помощники и прочий младший персонал суетились, переговаривались, паниковали, передавали доклады операторов, следя за работой главных тактических когитаторов, сконцентрированных на нижнем уровне огромной округлой комнаты. Многие офицеры Вервунского Главного и некоторые из УКВГ тоже толклись тут, надеясь выяснить, правдивы ли слухи.

Каул протолкался мимо зевак в дверях зала и отправил многих на их станции в достаточно резких выражениях. Никто не пререкался. Они салютовали и быстро освобождали ему дорогу. Он пересек широкий зал и поспешил по железной лестнице на верхний этаж, где начальники отделов собрались за огромным подсвеченным схемным столом. Младшие помощники и техники, многие с важными вокс-докладами, освобождали ему дорогу без вопросов.