Некромерон

— Неплохо, — неохотно согласилась Мунемея, но тут же спохватилась: — Только не вздумай намылиться следом. Не то я тебе тоже устрою мамины ляпики… А что, мадам Горгарога, пишут про Зелга да Кассар?

— Ох, я вам так скажу, лучше бы Такангор остался в Чесучине, — вздохнула горгулья. — Кассар вернулся домой, армия Тиронги готова выступить против него, как только начнется новолуние. Я сильно удивляюсь, что вы разрешили Такангору пуститься в эту авантюру, с вашим-то благоразумием.

— Я и сама немного удивлена, — фыркнула Мунемея. — Но деваться некуда. Рано или поздно это должно было случиться, мадам Горгарога, и я ничего не смогла бы сделать.

— Ох уж эти ваши семейные тайны, — сказала Горгарога. — Еще моя бабушка говорила, что вся годичная подборка «Королевского паникера» не стоит одной истории о…

— О ком? — жадно спросил Милталкон.

— Что-то я заболталась, засиделась, а мне еще Прикопсам надо доставить последний каталог и Эфулернам — увесистую посылочку. Всего хорошего, мадам Топотан, — заторопилась Горгарога. — Спасибо этому дому, пойдем к другому.

— Мама, хоть вы объясните толком, какие семейные тайны? — поклянчил Милталкон.

— Кирпич в руки, валун под мышку и марш ремонтировать лабиринт. А то не древнее сооружение, но сущее решето, грабителям в глаза смотреть стыдно! — рявкнула минотавриха. — И чтоб я больше не слышала ни от кого в этих закоулках глупых вопросов.

Милталкон поплелся на строительные работы, дыша, как запыхавшийся дракон. Это надо же — пар из ноздрей. Как у брата получилось?

* * *

Каждый — кузнец своего счастья. Особенно если он владеет собственной кузницей.

Лешек Кумор

— Замечательная голова, замечательная…

Кузнец, привстав на цыпочки, измерял ленточкой расстояние между ушами и рогами минотавра. Такангор недоверчиво покосился на него:

— А ты уверен, что я смогу его носить?

— Все могут — и ты сможешь, — утвердил Альгерс. — Шлем — это гарантия красоты, надежности и безопасности. Каждый — кузнец не только своего счастья, но и своей безопасности.

— Сомнение имею на сей счет, — пошевелил ушами Такангор. — Что я в нем увижу? Да и в роду у нас никто шлемов не носил.

Кузнец приложил ленточку к затылку клиента.

— Ты помнишь войну с Пыхштехвальдом? Знаменитую Пыхштехвальдскую битву? А?

— Я — нет.

— Не верти головой, я еще не закончил. Так вот, тогда даже лошадям, которые служили в тяжелой кавалерии, и то сделали шлемы. А ты не лошадь, скакать не надо.

— Ты и мертвого уговоришь, — буркнул минотавр. — Ладно, нацеплю это ведро на голову. Только учти, если мне будет в нем неудобно — не обижайся, — сниму и стану в нем бульбяксу носить.

Альгерс лукаво улыбнулся:

— Знаю я вас, двурогих. Упертые вы, так что спорить не стану, ибо бесполезно. Но все же ты сперва примерь мою броню, а уж после упирайся рогами. Лады?

— Я только к тому, что все мои предки из поколения в поколение воевали, но никто ничего на себя не пялил. Папенька только вот латы признал, да и те из шкуры им же самолично пристукнутого дракона. Для пущего форсу.

Доспехи: одежда мужчины, который одевается не у портного, а у кузнеца.

Янина Ипохорская

— Сильная штука, совсем не для форсу, — уважительно кивнул Альгерс, — только теперь и самих драконов, ежели что, пачками в бою валить смогут. Я слышал, в Рохнэле понапридумывали и скоростные баллисты и залповые, и наконечники расщепляющиеся. Жуть, одним словом. Ни доблести, ни чести.

Кузнец нанес последнюю зарубку на дощечке закройщика и какое-то время внимательно ее разглядывал.

— Ну что, аккурат к новолунию и успею — больно хитрая конструкция получается.

— А Карлюзу ты не видел? — спросил Такангор, сладко потягиваясь.

— Видел, видел. И не только я. И смех, и грех — этот наш Карлюза. На кладбище ходит, с усопшими договаривается. Сходи погляди, пока он не перестал, — занятное зрелище.

* * *

Маленький троглодит и впрямь был на кладбище. Он осторожно переходил от одной могильной плиты к другой и деликатно стучал согнутым пальчиком в безответный камень.

— Приятных сновидений. Могу побеспокойствовать по поводу срочной необходимости в воспомоществовании?

Затем прикладывал ухо и терпеливо дожидался ответа.

Никто не знал, что отвечали Карлюзе покойные, однако, обойдя могил двадцать или двадцать пять, он наконец угомонился и уселся в тени векового дуба, бормоча себе что-то под нос.

— Ну как, выгорит наше дело? — спросил Такангор. Троглодит от неожиданности подпрыгнул на месте.

— Никакого огня, все тактично, — сообщил он. — Сейчас они решат, кто при жизни был умелым воителем, и я ринусь их разбуживать. Сил моих невеликих на дюжину хватит. Что есть премного жаль, ибо все хотят помочь согнать неприятеля с почвы отечества.