Некроманцер

– Обычно, такими шрамами награждают в порыве страсти, а не… А-а-а! – оборотень взвыл от неожиданности. Я выдернула сразу два длинных стальных когтя. Они со звоном упали на могильную плиту, а оборотень опасно зарычал. Но я не боялась, на место страха пришло равнодушие. «Пусть лучше волк меня загрызет, чем умрет, потому что я вовремя не помогла».

– Представь, что это длинные занозы, сейчас нужно обработать раны. Плечо онемеет, но так ты не почувствуешь боли, – тихо заговорила я, погладив его по голове. «На собак это действует, может и оборотня такая ласка успокоит. Зверь все-таки…»

– Почему ты не сделала этого раньше? – процедил Юро, тяжело дыша.

– Вытащить когти нужно было как можно быстрее, – я знала, что сказала ересь, но не хотела признаваться в ошибке.

Дальше я спокойно занималась его раной, слушая недовольное рычание, пока верхняя половина тела Юро не онемела от холода. Анестезирующие чары действовали быстро. Из рюкзака я извлекла эликсир с серебром и вылила на зараженные ядом раны – кровь зашипела. Используя некромагию, я вывела трупный яд из тела оборотня. Стычка с Черной Аннис опасна тем, что попади мертвый яд в тело – и существо в кратчайшие сроки превратится в разложившийся труп, станет ходячим мертвецом. Я не могла этого допустить, мысленно благодаря отца за то, что он каждый день заставлял заучивать значение и свойства всех рун.

– Оборот в зверя тебе не поможет, даже не думай об этом, – предупредила я напарника и начертила на его груди несколько рун – Альгиз, Лагуз, Перт, Ингуз. Вместе они способствовали заживлению и восстановлению тканей.

Моя располосованная русалкой грудь по сравнению с ранами Юро – мелочь. От мысли, что могло произойти, если бы я не смогла убрать яд из тела напарника, у меня перехватило дыхание. К горлу подкатил неприятный ком. «Да что со мной такое? Немедленно возьми себя в руки, Диавалия Некроманцер!» Для улучшения здоровья я нарисовала руны Уруз, Вуньо, Турисаз. С лица Юро исчезала мертвенная бледность, возвращался здоровый цвет.

– Выпей на всякий случай, – и я протянула пузырек с энергетическим эликсиром. – Мы не можем торчать здесь всю ночь, нужно идти к Виверне.

Оборотень послушно выпил и, опершись о мое плечо, встал с земли. Его немного шатало, но боли он не чувствовал.

– Как скоро закончится действие анестезии? – он вернул меч в ножны, левая рука безвольно висела вдоль туловища.

– Часа через три или четыре, я влила побольше магии. При лечении таких ран применение рун достаточно болезненно, некоторое время тебе придется походить с онемевшей рукой, – мы неторопливо продвигались среди могил.

Туман рассеивался, и место переставало выглядеть мрачным и опасным. Юро остановился, осмотрев меня с ног до головы:

– Спасибо, ты сама как? – чересчур громко спросил он.

Я усмехнулась и вытащила воск у него из ушей. Оборотень сглотнул и потряс головой:

– Так гораздо лучше. Кстати, ты бы… вернулась в прежний вид.

Я достала кулон и застегнула его на шее. И едва стоящая на ногах Диавалия Некроманцер превратилась в ничуть не лучше выгляддящего Диаваля.

Юро кивнул:

– Вот теперь все в порядке, пойдем.

– Наконец-то я вернусь к цивилизации, а не буду спать под кустом, – пробурчала я.

Мы сдали на «отлично» парное задание и вернулись относительно целыми и невредимыми. Но на весь следующий день нас поместили в лазарет, где над нами, в основном над Юро из-за его опасной раны, кружили заботливые лекари, но мне от них хотелось сбежать. Я жаждала тишины и покоя, с сожалением вспоминая дивные часы сна в гробу с костями Аричибелы.

Из-за занятости испытаниями наших одногруппников братья смогли наведаться ко мне лишь поздно вечером. Выглядели они не лучшим образом: в запыленных плащах, с всклоченными волосами и красными от недосыпа глазами. Инквизиторы проклинали студентов за глупость.

– Абсолютно не умеют держать удар, и если их поставить в бой с высшей нежитью, угадай, кто выиграет, – с сарказмом говорил Маллеус, лежа на соседней от меня койке и потягивая маленькими глоточками бодрящий эликсир.

За ширмой спал Юро. Рану оборотня еще раз продезинфицировали, наложили заживляющую мазь и туго перебинтовали. Мне досталась благодарность за спасение его жизни, правда, тренер Вариус отругал нас как самонадеянных юнцов. Но я точно знала: он страшно переживал за племянника.

– Как ты себя чувствуешь? Мы наблюдали за твоей схваткой с русалками, – сказал Малефикарум, внимательно осматривая меня и останавливая взгляд на выглядывающем из-за ворота пижамы кусочке бинта.

– Было опасно и с русалками, и с черной Аннис, но я справился. Наверное, отец мог бы мной гордиться, – я пожала плечами. Сильно болела грудная клетка, и восстановление требовало времени. – Кстати, я кое-что слышал…

– Что же? – спросил Малефикарум, придвинувшись поближе.

Я рассказала о разговоре Галатеи с Арианом. Малефикарум задумчиво молчал, Маллеус сел, поставив пустой пузырек на тумбочку:

– Говоришь, эта барышня что-то задумала? Неужели ее мотивы столь прозаичны, верится с трудом.