Некромантка поневоле

   Его слова поразили меня в самое сердце, как могла я так плохо о нем думать в последние дни? Видимо, он был настоящим другом принцу, потому тот и жалел его, а я эгоистично его обвиняла. Как же я была не права тогда, но, увы, исправить прошлое невозможно, это в сказках герои всемогущи, в жизни чаще побеждает озлобленный безумец, которого однажды настигнет нелепая смерть. Невозможность связи со своей половинкой угнетала, а отсутствие возможности услышать Раэна или сообщить ему о себе приводила к бессильной ярости. Я понимала, что философ сдержит свое обещание, сначала сломает мой дух, затем уничтожит, чтобы добраться до Творца. Если криоты давали ему такую власть над его тварями, сколько сил добавит Дана? Почему-то я не думала о возможности побега, и куда мне бежать в Бездне? Высокородные демоны не смогли уйти из камер пыток, слабой девушке, тем более не спастись. Наверху, в нашем мире, я постаралась бы призвать друзей, подруг, преподавателей, а сюда кто пойдет? Вот такие невеселые мысли роились в моей голове, пока мы висели напротив друг друга.

  - Что же голубки мои не воркуете? Или нечем поделиться с напарником? - ворковал непонятного вида демон, совсем не крупных размеров, а глаза его прожигали насквозь, представляя собой две бездны. Я старалась не встречаться взглядами с этим безумцем. - Ну, девица стесняется, а ты, мой дружок, неужели темы не нашел? Как же так, мальчик из высшего общества, а не сумел заинтересовать девку?

   Выговаривая все это, отшельник готовил инструменты для пыток, а посмотреть здесь было на что. Я заметила пять плетей с различной толщиной волос, самые толстые из хвоста твари внешне похожей на лошадь, своим видом она и заманивает доверчивых людей, весьма ядовитая особа, инструмент в процессе изготовления несколько раз вымачивается в этом яде. Но самой интересной считалась плеть из нгорна, давно вымершей твари Бездны, волосы хвоста очень тонкие, создают обманчивое впечатление о мягкой пытке, он тоже вымачивается неделю в ядовитой железе твари, и свойства яда сохраняются навечно. Каждая волосинка плети наносит сначала едва ощутимые ранки, по мере использования инструмента, яд не позволяет крови свертываться и вызывает невыносимое жжение внутри ран, самое страшное пыточное орудие. Однажды мне довелось беседовать с бывшим палачом одного городка, он-то мне и поведал об удивительных пытках. Тогда же я узнала, что большой набор инструментов говорит о неопытности истязателя, самыми искусными считаются плеточники, способные свести с ума своим мастерством. Судя по набору пыточных инструментов, наш палач относился к последним.

   Он внимательно посмотрел на меня, взял плеточку средней толщины, и начал с оттяжкой, наслаждаясь процессом, охаживать парня. Тот сначала терпел, но потом его вопль огласил камеру, и уже не смолкал, пока он не потерял сознание. При этом философ смотрел больше на мою реакцию, я ничем не выдала жалость к юноше.

  - Что же, раз тебе безразличен красивый парень, посмотрим, так ли равнодушна ты к своему телу, - мягко говорил демон, приготавливая плеть из нгорна.

   Да, палач не соврал, первые семь ударов боль не так сильно ощущалась, но потом, словно огонь охватил мое тело, я кричала, извивалась под ударами. В какой-то момент пытки реальность утратила смысл, я снова была маленькой пятилетней девочкой, когда отец в очередной раз высек ведьму-дочь. Причиной тому было съеденное мной варенье, извращенная память подсказала, как я его доставала и ложкой быстро поглощала. Уже через мгновение вспомнила, что была невиновата, это средний брат украл, но сказал отцу будто ведьма, т.е. я попутала его. Вот за колдовство над братцем меня и высекли, неделю спать могла только на животе, до мяса добрался ремнем. Лицо отца начало изменяться, странно искажаясь, вместо него опять перед глазами был отшельник. Пытка продолжалась, много раз я то уходила в спасительное небытие, то снова возвращалась в камеру. В конце, я уже никак не реагировала, висела на браслетах безвольной тряпичной куклой. Наконец, палач тоже утомился и покинул нас, сначала хотелось плакать, но я взяла себя в руки и стала рассматривать причудливый узор заклинания на наручниках и цепи. Суть сводилась к всасыванию этим милым украшением как моей магии, так и жизни. Долго я так не выдержу, ещё одни сутки пыток и мой рассудок покинет меня навечно. Пока я думала, кого позвать, мои губы начали сами зов.

  - О, Великий Сет! Услышь меня, умоляю тебя о спасении моем, пришли своих слуг, клянусь не быть рабыней богов никогда!