Некромантка 2

И сейчас, если бы не серьезность ситуации, Имельда бы рассмеялась от всей ироничности момента. В очередной раз опасность была сопряжена с водой… Она была повсюду.

Вынырнув на поверхность, девушка огляделась. Мост был поврежден. А сошедший с рельс поезд уходил на дно озера. Точнее его грузовые вагоны уходили на дно, утягивая весь состав во тьму водной стихии. Локомотив же, зацепившись металлической обшивкой за мост, лишь чудом держался на поверхности, неистово крутя колесными парами в воздухе, не в силах больше двигаться вперед, и не давая вагонам затонуть полностью. Чего не скажешь о пассажирских вагонах, которые слетели самыми первыми… Имельда заозиралась. Она нигде не видела Мару. Сердце бешено заколотилось. Страх подкатил к горлу неприятным комом и железными тисками сдавил грудину.

— Мару! — но ответа не последовало. Зато она услышала, как бьются сердца нескольких десятков тонущих людей. Вода недостаточно скоро заполняла вагоны, заполненные пассажирами, чтобы они моментально умерли, но конструкция состава была достаточно тяжёлой, чтобы идти ко дну решительно быстро. Некромантка слышала, как разгоняемые страхом и адреналином сердца людей колотятся там, внизу. Под гнётом водяной толщи, в деревянных со сталью коробках.

Разумом Имельда понимала, что спасти всех она физически не успеет и не сможет, но в тот момент, когда она улавливала всю предсмертную агонию и страх множества людей у себя под ногами, разум был далеко не ведущим звеном в этой цепи.

Казалось, что ее собственное сердце настроилось на ритм людей, что вот-вот расстанутся с жизнями. Как на картинке в книге она видела, как люди в панике разбивали стекла, пытались выбраться, но их отбрасывал назад водный напор. Все превратилось в мешанину из людских тел. Мужчины, женщины, старики, дети…

Имельда чувствовала, как нескольких малышей уже задавили взрослые, которые от страха за свою жизнь, не разбирали, кто рядом. И в свою очередь гибли матери, что пытались защитить и спасти своих детей…

Имельда не могла это вынести. Мысли о Мару отошли на задний план. Она не знала, как помочь всем. Она не думала о том, как она сможет спасти этих людей. Она не думала о том, что, скорее всего, сама погибнет под натиском тех, кого попытается вытащить. Но она набрала побольше воздуха в легкие и нырнула.

Имельда много лет защищала людей от нежити, спасала их покой и сейчас не смогла остаться в стороне. Она гребла все глубже и глубже. Давление сжимало голову стальными тисками.

В какой-то момент она поняла, что догнать несколько тяжелых вагонов не в состоянии. Она остановилась, зависла в воде и потянулась к энергии, что пропитывала все сущее. Своей волей, подпитываемой энергией мира, она ухватилась за вагоны, словно руками, и представила, как вытаскивает вагоны из воды.

Подумать легко, сделать невозможно. Даже не трогая напрямую стены вагонов, но сведя руки в таком виде, словно держит их, мышцы напряглись. Сухожилия заскрипели, руки натянулись, подушечки пальцев закололо, открылась рана в плече и по воде поплыли темные разводы крови. Вагоны перестали идти ко дну. Замерли. Застыли под давлением, скрипя и деформируясь под силой некромантки.

Управление материей при помощи обычной сырой энергии не было специальностью Имельды. Это было не доступно ей в полной мере тех способностей, которыми обладали другие маги. Из-за того монстра, что был внутри неё, она не могла полностью раскрыть потенциал обычной практикующей волшебницы. Нормально она могла повелевать и использовать лишь одну силу — мертвецов. И сейчас девушка могла лишь облегчить смерть людей внизу, только это было в ее силах, но она не хотела убивать, она хотела их спасти.

Сжав зубы до боли в челюсти, она тянула. Пускала энергию и волю сквозь руки и тянула. Хотя сама не понимала, что уходит все глубже и глубже под воду, без должной опоры.

Она продолжала чувствовать, как люди захлёбываются, как вода заполняет их легкие, как давление выжимает из них воздух и жизнь. Их страх пропитывал воду, пропитывал сознание Имельды. Надежда угасала в их сознании.

Не понимая, что не в силах их спасти, она топила саму себя и продолжала бессмысленно удерживать вагоны. Руки начали белеть. И не просто бледнеть кожей, а в прямом смысле терять краски жизни. Кровь стремительно отступала от конечностей, становилась густой, а плоть холодной, словно у мертвеца. Боль была такой, словно пальцы замерзали в ледяной воде.

В какой-то момент Имельда заметила темное облако на фоне непроглядной толщи. Озеро было глубоким. Очень глубоким. Настолько, что невозможно было разглядеть дно. Но это пятно отлично выделялось на фоне тёмной воды, куда не попадало солнце. Словно в синюю краску капнули чернил. И это пятно было исключительно чёрным, оно пожирало те крупицы света, что добирались сюда с поверхности.

Имельда без труда догадалась, кто это.