Некромантка 2

— Мне кажется, вам будет это не интересно. Что может быть привлекательного в том, что ты верхом на коне добираешься до места вызова, потом пытаешься выклянчить у местных жителей крупицы информации, потом еще столько же времени пытаешь вычленить нужную из той лавины, которая обрушивается на тебя, когда они разговорятся? Все это нудно.

— Но потом-то начинается дело, — с воодушевлением произнес художник, видимо начитавшись романов о приключениях некромантов. Или наслушавшись легенд.

— Увы, Эстрич. Интересная работа попадается редко. В основном это упыри, мелкая нежить, которые появляются из-за того, что кто-то кого-то пришиб по недомыслию или нарочно, но захотел спрятать свое преступление. Никто не знает, как правильно хоронить трупы. Вот и получается, что они прячут тела по околицам, в подвалах, отвозят в леса да в болота. А там уже темная природа берет свое и получается то, что получается. Уверяю, нет ничего романтического в упокоении заложного покойника или в ловле упыря. Особенно на болотах. Когда тебе приходится в потемках прыгать и скакать по кочкам в попытках либо убежать от упыря, либо догнать его. Или того хуже, по пояс в трясине тащить на себе убитого, чтобы достойно предать земле. Бросать тела нам запрещено.

— Почему?

— Спросите инквизицию, — пожала плечами девушка. — С научной стороны, после обезвреживания нежить становится не совсем обычным, но разлагающимся трупом. И оставить его там, где ты его упокоил, можно. Просто закопай и дело с концом. Но церковь стоит на своем, что каждая душа имеет право на то, чтобы плоть ее была достойно передана родственникам и земле, дабы с чистой совестью попасть на небеса. — Эстрич скептично глядел на некромантку. — Вот и я о том же. Духовный бред, но так повелось и кто я такая, чтобы идти против церкви.

— Вы удивительная девушка, Имельда.

— Прошу, называйте меня Пешет. Не люблю, когда зовут меня Имельдой.

— Отчего? Прекрасное имя.

Девушка поморщилась и тоскливо вздохнула. Хоть общество художника и не тяготило, с ним было легко и просто вести разговор, но разум пересиливал, и Имельда держала язык за зубами, не вдаваясь в личные переживания очень глубоко.

Она задумалась, отчего Абрахан так невзлюбил этого мужчину, почему так отзывался? Что он знает о нем такого? И почему «интуиция» Имельды молчит?

— Неприятные воспоминания.

— Ох, прошу простить, — Эстрич даже склонил голову в знак извинений.

— Ничего. Вы ведь не знали.

— Пешет… Пешет… — мужчина вдруг стал очень задумчив, перекатывая ее фамилию на языке. — Знакомая фамилия.

— Знакомая? — Имельда недоверчиво улыбнулась.

— Да, где-то уже встречал. Не ваша ли мать Матильда Пешет? — лицо Имельды вытянулось. Откуда столичный художник может знать некромантку из Генновера? — Помните, я вам говорил, что знаю толковых некромантов? — Девушка кивнула. — Так вот, они не очень часто, но положительно отзывались о ней. Говорили, что она своего рода гений для женщины в такой трудной профессии. — Имельда поджала губы. «Для женщины». Видимо, стереотипы выветрятся еще не скоро из голов особо высшей категории людей. — Да, очень интересное стечение жизненных рек. Не думал, что когда-либо встречу родственницу той, о ком столько рассказов слышал. Хотя, я полагал, что у нее сын, а не дочь.

Девушка нахмурилась. Как он мог такое полагать? С чего вообще он мог такое думать? Она сдержала себя от секундного порыва прижать этого художника.

— Почему? — непринужденно продолжила шагать девушка.

Эстрич пожал плечами.

— Знакомые так рьяно отзывались о ее способном отпрыске, что мне и мысли не пришло в голову, что это девушка. А пол не называли. Да и имен тоже. Простые слухи в сплетнях… Что может дойти до столицы из уст в уста?

Девушка хмыкнула, но все равно прежняя расслабленность улетучилась. Кто-то ищет сына Матильды Пешет. Именно сына. Ведь при живой-то дочери за столько лет слухи могли сформироваться и более правдоподобные. Но настолько ошибиться… Это очень нехарактерно для слухов.

Сославшись на большое количество дел, Имельда постаралась как можно теплее расстаться с художником, чтобы не обидеть и, не дай Бог, чтобы он ничего не заподозрил. Поблагодарив за подарок и угощение, девушка вернулась в школу, а Эстрич покинул территорию школы.

Глава 5

После незапланированного общения с двумя такими разными людьми, в душе Имельды царил раздрай. Концентрироваться на преподавании было весьма трудно. Мысли скакали туда-сюда. Она пыталась сконцентрироваться на теме поглощения энергии смерти, но то и дело задумывалась, останавливалась, мысли съезжали на обдумывание проблем. К концу последнего учебного часа голова напоминала кочан капусты, который с аппетитом пожирали упитанные мысли-гусеницы.