Некромантка 2

— Ты ж вроде всезнающая? — выгнул бровь безымянный. Имельда прожгла его взглядом. Ей уже начинало надоедать это предположение. Почему все думают именно так?

— Пеш, — взял слово мнущийся рядом Турцел. — Это Мару. Настоящий, правда.

— Угм, — буркнула девушка, продолжая держать себя за плечи.

— А это Аргус, — представил незнакомца.

— Тот самый?

Представленный Аргус оскорбленно уставился на рыжего пройдоху.

— Ты что рассказывал ей обо мне?

— Ничего я не рассказывал! Она сама… Узнала.

Аргус вернул взгляд к девушке. Не очень довольный, но любопытный.

— Я не всезнающая! — предупреждая очередное предположение, которое на лбу у него читалось, буркнула девушка.

— Ага.

Все вновь замолчали. Никто не спешил нарушать неловкую тишину. Даже Турцел.

— Давайте поговорим с утра? — наконец отмер Аргус, направляясь мимо девушки дальше по коридору.

— Нет, стойте. Где мы? Как я тут очутилась? Что здесь делаешь ты? — она ткнула на Турцела. — И ты? — кивок на Мару. — Что с Митришем? Это ведь он там в комнате? Я правильно поняла?

Аргус развернулся, глянул на Турцела и пошел дальше, бросив на ходу:

— В моем доме никаких драк и магии.

Турцел кивнул сам себе, обращаясь вновь к девушке.

— Пеш, может это, правда, утром все обсудим? Ты не переживай, все хорошо. Митриш в порядке, он спит вон в комнате. Мару за ним приглядывает, верно, Мар? — Мужчина кивнул, совершенно не обратив внимание на то, что его и без того короткое имя сократили еще больше. Имельда хмуро взглянула на него мельком, и снова обратила свое внимание к двери, за которой спал ее брат. Очень хотелось самой убедиться, что с ним все хорошо, но неожиданное присутствие одного индивида рушило все логичные родственные треволнения. Сердце довольно ухало где-то под желудком, даже не собираясь возвращаться к спокойному ритму. — Сейчас просто середина ночи, ну, не в коридоре же нам общаться, верно?

— Верно, — буркнула Имельда, но все равно шагнула к двери, рядом с которой стоял Мару, — но я хочу увидеть его.

Мужчина не спорил, только приложил палец к губам. Имельда тихо вошла, оставив дверь приоткрытой. Турцел потоптался на месте. Мару кивнул ему и махнул рукой, давая понять, что тот может идти и не беспокоиться.

— Ладно, завтра увидимся, — Тур хлопнул мужчину по плечу и побрел в сторону гудящего зала. В комнате было так же темно, как и в той, в которой очнулась она сама. Тусклый свет луны проникал в окошко, очерчивая вещи и мебель блеклым серо-голубым контуром.

Имельда тихонько прошла по деревянному полу, спустилась вдоль стенки по ступенькам и присела рядом с постелью. На ней нечетко угадывалось тело мальчишки, но Имельда все равно хорошо видела, что это Митриш. Он лежал на спине, раскинув ноги и руки в стороны, а одеяло, скомканное, было откинуто куда-то к стенке. В тишине можно было расслышать, как он сопит, дыша глубоко и спокойно.

Она протянула руку и коснулась мягких волос. Да, это был он. Живой, невредимый. Его сила слепила. Имельда убрала руку, облегченно вздохнув. Рядом опустился Мару. Его лежанка была тут же, рядом с Митришем.

Девушка взглянула на мужчину. В темноте его лицо казалось каким-то мраморным и не настоящим. Все еще сомневаясь и не до конца веря, она протянула руку и коснулась большим пальцем его скулы. За привычной пустотой и тишиной в эфире она уловила нечто теплое, солнечное и сухое. Словно цветочное поле… Да, это действительно он. Только, что он здесь делает? Как тут очутился? Ведь он ушел и дал ясно понять, что не вернется, и их пути не пересекутся больше. И вот он здесь, перед ней. Тоскливое ожидание невозможного закончилось! Но почему же было так… Тяжело? Он молчал, не двигался, кажется, даже не дышал.

Так ничего и не сказав, она опустила руку и поднялась. Выйдя, прикрыла дверь и на ватных ногах вернулась в свою комнату и стала ждать. Проигнорировав ступеньки, села прямо на выступ пола, свесив ноги в спальную нишу. Она подцепила рубаху и понюхала ее: стало ясно, чья это рубаха и откуда ей знаком этот запах. Просто вещи с плеча Мару. Других что ли не нашлось?

Она уперла локти в колени и спрятала лицо в ладонях. И даже когда услышала легкое шуршание отодвигаемой двери, не шелохнулась. Дверь вернули на место, и снова стало темно и тихо. Только свет луны стеснительно проникал в окно и давал хоть какое-то освещение. В этой тишине мягкие едва уловимые шаги были особенно громкими. Мару сел рядом, так же спустив ноги вниз.

— Ты вроде за Митришем присматриваешь? — раздалось из ладоней глухо.

— С ним все будет в порядке. Здесь безопасно, — его голос с приятным рычащим акцентом был напряжен. Отлично: она не одна нервничала.