Некромантка 2

— Нет! — она собрала свои силы, схватила костлявые пальцы лича и постаралась изо всех сил разжать их. Оцарапав щеку, она вырвалась из цепкой хватки Ауша Тулгура, но не удержалась на ногах и свалилась рядом с Турцелом.

— А… Я не ошибса, — хмыкнул и склонился над тяжело дышащей девушкой. В его руке мерцала синяя нить. — Какой необычный цветок… — он разглядывал ее с тем любопытством, с которым коллекционеры рассматривают редких бабочек, пригвожденных к бархату иголкой.

У Имельды мелькнула бредовая идея, но она все же рискнула открыть рот.

— Расскажите, о, мудрейший Ауш Тулгур. — Лич заинтересованно метнул зеленый взгляд в ее сторону, а потом резко наклонился, сложившись почти пополам. В его спине что-то хрустнуло. Он всмотрелся в нее своим внимательным немигающим взглядом.

— Разве твоя мать тебе ничего об этом не рассказывала? — ехидно сощурил сухие веки. Кожа лба опасно натянулась. Имельда сглотнула, но не стала ничего говорить. Лич хмыкнул. — Любая информация несет в себе ценность времен и жизней…

— Я оплачу, — девушка достала из сумки тот самый мешочек и развязала. Лич поиграл своими сухими губами, поелозил по разнокалиберным зубам в своих челюстях. Но все же сделал вид, что такая оплата ему не интересна.

— Тот человек — некромант — у которого я их нашла, мертв.

— А… Бестолковый фаршированный бурдюк… — разочарованно протянул лич, — И черт с ним. Другого найду.

— Это будет тяжело сделать. Деревня, в которой он жил сгорела до тла, а его жители сгинули в очищающем пламени. И то, что там произошло, еще долго будет отпугивать любого путешественника. А долина Пагибинья и без того считалась малообитаемой…

Монстр прервал поток, который должен был в своем итоге донести до нежити простой факт, что сюда еще не скоро затесается судьбой какой-нибудь некромантишка. Он выхватил подношение из ее ладони и выпрямился с гордым видом, поковырялся тонкими пальцами в зубах и довольно припрятал их где-то на печи.

Имельда, наблюдая за личем, аккуратно села, не делая резких движений. Сам же хозяин подошел к оцепеневшему Мару и замер, разглядывая того, в задумчивой позе. В конце концов, размышляя о чем-то, постучав зубами в челюстях, он обернул свой взгляд к девушке.

— Раньше, таких, как ты боготворили. Еще бы… Знать все и обо всех — такое никому не было подвластно. В мое время обретшие знание стояли во главе государства вне зависимости от происхождения. Для них специально существовали лагеря, где всех детей с твоими способностями обучали, как ими пользоваться, рассказывали, как не потерять себя… И, конечно же, обучали всему тому, что может пригодиться в случае, если одного из детей выберут на должность Ваалаярви.

— Правителя нашей страны выбирали из валаров?! — удивленно прошептала девушка. Такое Матильда ей точно не рассказывала. Она пыталась объяснить когда-то давно, что правящая семья боится силы таких людей, как Имельда, но почему их истребляют и признают врагами народа, так и не пояснила. Просто сама не знала. Имельда жила на простом принятии факта, что в этом мире таким как она места нет и что лучше спрятать свои способности от греха подальше.

— Не перебивай и узнаешь! — Лич оскорбленно поправил свое тряпье на плече.

— Да. Существовало специальное народное собрание, которое устраивало конкурс среди этих детей. Тот, кто побеждал, еще дополнительно проверялся этим народным собранием. Если достоин — становишься во главе, а если нет — возвращается в тот лагерь или домой. В общем-то, домой никто никогда не возвращался…

— Почему? — робко встряла.

— Потому что, какими бы они особенными ни были, простой народ никогда не принимал обретших знание за своих, — отрезал лич, продолжая разглядывать Мару. — В общем-то, я считаю, что это был самый лучший исторический период нашей страны… Такой одаренный ребенок из числа обретших знание, что получал статус Ваалаярви, мог править честно и рассудительно, мог принимать правильные решения. Почему? Да, потому что знал, что стоит за душами людей. Такой Ваалаярви видел людей насквозь. Он видел убийц и лжецов, он видел добродетелей и честных. Народ жил по совести, потому что знал, если произойдет плохое — Ваалаярви сможет добиться справедливости. — Лич вновь замолчал, отвернувшись от мужчины. Теперь он уже прошелся к лежащему на полу Турцелу и Имельде, что так и не решилась подняться на ноги. — Народ обращался к Ваалаярви за помощью в разных делах. Например, родители приводили своего дитя и задавали вопрос, чему обучать их чадо или к чему тяготеет их ребенок. Обретший знание легко мог ответить, в каком деле человек реализует себя лучше всего, в какой профессии его душа раскроется полностью, в чем человек сможет стать успешным, а значит, и счастливым. Некоторые особенно одаренные даже умели видеть будущее. Народу такое нравилось…

— Слишком хорошо, чтобы быть правдой. — Лич взрыкнул, одобряя эту мысль.