Некромант. Книга третья. Жизнь (СИ)

Если ли раньше при жизни Кощею не хватало магических сил на поднятие дракона, потому что кости были пусты, душа дракона давно исчезла, отправившись в неизвестный путь. Поэтому даже имея такое богатство Кощей не мог использовать останки дракона, только медленно подготавливать его к тому моменту, когда темный маг станет достаточно силен. Некроманты ведь взаимодействуют с душой, и через неё управляют мертвым телом. Никак иначе. Нет души или её остатков, тело бесполезно для мага смерти.

Чтобы поднять тело, оно не должно быть пустым, на останках должно быть дыхание смерти, но оно исчезает вместе с уходом осколков души. Но сейчас архилич был на ты со смертью, знания были в его естестве. Архичил олицетворял смерть просто своим присутствием. Для лича управление душой было как дыхание, просто и естественно. Кощей при жизни душу бы отдал за подобную информацию, так и произошло. То что нежити хорошо, живому смерть.

Архилич протянул руку к дереву и сжал, словно схватил суть души, но это невозможно, душа ведь имеет нематериальное происхождение. Эти жесты руками были скорее пережитком жизненного цикла Кощея, остатками устоявшегося мировоззрения и привычек. Темного мага давно уже не было в живых, но ведь архилич это словно бабочка вылупившаяся из кокона тела некроманта, поэтому поневоле инстинктивно нес черты и привычки, присущие Кощею при жизни. По сути и без размахивания руками, нежить некромант смог сделать то, что собирался.

Сжав руку в костяной кулак Кощей с усилием потянул на себя, раздался отчетливый треск, будто что-то рвалось, даже был слышен визг. Возможно это была иллюзия восприятия. В любом случае живых не было рядом, чтобы опровергнуть или подтвердить эти события. А мёртвые видят или чувствуют мир несколько иначе.

Разделив душу древа на две половины, архилич оставил могучее трясущееся от страха дерево в покое, "зализывать" свою рану. Звук его шагов приблизил нежить к голове адарилового дракона, что лежал практически впритык к дереву. И тогда архилич упершись левой рукой в межбровье дракона, другой рукой нанёс удар ладонью в об, будто что-то вбивая. В этих движениях не было изящества тонкого расчета, скорее дикость варварства. Тем и отличается новичок от профессионала.

Тот кто учится, делает все медленно, тщательно, но все равно не правильно. А профи даже не глядя выполняет свою работу и не задумываясь о дотошных деталях. И если о них спрашивать профессионала своего дела, он может даже не понимать о чем речь. Так и с душой древа, если раньше Кощей пытался все делать тщательно и основательно. Проводя кучу сложных расчётов. То архилич не заморачивался этими глупостями, он просто знал и чувствовал как необходимо поступить и делал это не задумываясь. Процесс разделения и переселения души не был детальным собиранием пазлов, это было скорее вбивание гвоздя в бревно, делая метал и дерево единым. Но в данном случае это было единение души великого дерева и скелета могучего дракона.

Душа древа влетела в тело дракона словно вода в пересохшее горло, становясь чудом жизни. Душа занимала каждую косточку, каждую чешуйку металла, постепенно врастая в эту пока ещё неподвижную груду Костей и металла. Да дракон был словно произведение искусства, но пока без наличия души. Но скоро это изменится, процесс запущен и ничто не может помешать рождению хозяина неба.

И архилич-маг смерти, казалось вздохнул в эту мертвую статую зодчества жизнь. Вскоре металлическое веко дрогнуло и будущий король неба проснулся. Глаза дракона гномы сделали из огромных чистых алмазов. А учитывая, что весь дракон состоял из чёрного металла. Казалось, что его глаза отражают огонь тьмы, которая его пробудила. Таким образом дракон обрел душу, а дерево тело, способное к активному движению. Дракон встал на четыре лапы, отряхнулся словно от воды или долго сна, разминая затекшее тело. Архилич был достаточно могущественным, чтобы дать новорожденному существу энергию для того, чтобы поднять это огромное тело. Хотя это не только заслуга мертвого некроманта, дерево лич через свою связь души вполне способно обеспечить себя необходимой энергией. Таким образом адариловый дракон был лишен явных недостатков и скорее являл собой совершенство и вершины кузнечного дела и некромантии.

Архилич взобрался на дракона, даже кошка нашла себе место на огромной голове. Пришло время для первого полета. Дракон напружинился, прижимаясь к земле, затем мощно оттолкнул свое тело и хозяин неба стремительно взмыл вверх. Это была прекрасная картина достойная кисти талантливого художника. Но наблюдали за стартом дракона только три равнодушных нейролича. Достав своих виверн, казавшимися мошками на фоне настоящего дракона, личи устремились за своим предводителем.