Некромант, держи меня ближе

Я припарковал машину возле западного входа в Зоопарк Вудленд Парк за тридцать минут до встречи. Многообещающая погода, которая стояла утром, радикально изменилась во время моей поездки, превратившись в серую и пасмурную, так что я полез на заднее сиденье за своей синей кофтой. Если вы живете в Сиэтле в течение достаточно длительного времени, то будете носить с собой джемпер везде, особенно весной. Вы привыкнете к капризной погоде и откажетесь от зонтиков. Зонтики для туристов. Местные жители знают, что здесь дождь идет не так, как везде. Сиэтловский дождь хитер, изворотлив, как ниндзя, и атакует со всех сторон. Я надел кофту и вытащил кошелек, чтобы заплатить за билет в зоопарк.

Люблю зоопарки. Ненавижу видеть животных в клетках, но я все равно люблю прогуливаться вокруг и прислушиваться к ворчанию морских львов и к душераздирающим визгам павлинов, подходить так близко к белому медведю, как нигде больше не удастся. Мама всегда любила нас с Хейли водить сюда. До гигантской реконструкции  зоопарк выглядел совсем по-другому: многие животные были в тесных клетках, которые порой были даже меньше, чем моя спальня.

Когда я был маленьким, то расспрашивал маму, могли ли работники зоопарка позволить животным сбежать. Мама устала от ходьбы и тяжести живота, так как была беременна, облокотилась для поддержки о перила перед клеткой с тигром. Вместо того чтобы ответить мне, она посмотрела на отца с умоляющим выражением на лице. Хайден был моим отцом всего несколько лет, но он был единственным настоящим отцом, которого я знал. Прежде чем он женился на маме, он сказал, что я могу называть его Хайденом, если мне так удобней. Взрослые обычно не делают таких предложений детям. Когда они поженились, я попросил разрешения взять его фамилию. Я не хотел быть единственным Хатфилдом в доме: это лишь туманная связь с прошлым. Лакруа было моим уверенным настоящим. Я хотел стать Лакруа так сильно, что готов был попросить Санту об этом на Рождество.

Папа отдал ей газированную воду и ответил на мои вопросы, давая ей столь необходимую передышку.

— Нет, Сэм, —  сказал он, — они не выпускают животных. Ты боишься, что тигр выскочит и съест тебя?

— Нет, просто... — я подбирал слова. — Тигр такой большой, а клетка маленькая. Разве ему там не скучно?

Папа наклонился ко мне, чтобы мне не пришлось задирать голову. Я любил, когда он так делал. От этого я чувствовал себя особенным.

Он посмотрел на тигра, а потом на меня. Когда мои родители обдумывали ответ, казалось, что я никогда не хотел узнать правду. Это означало, что они обдумывали, как бы помягче рассказать об ужасных вещах.

— Ему, наверное, иногда бывает скучно, Сэм. Очень скучно, — он почесал бороду. — Иногда мы не относимся к другим существам так, как должны, — папа указал на ящик для пожертвования у клетки. — Вот почему зоопарку приходится просить помощи.

Ответ был ужасен, поэтому, скорее всего, это было правдой. Я был рад, что он не солгал мне.

— Я могу дать свою денежку тигру? — я получил пять долларов за помощь отцу в складывании дров.

— Я думал, ты хотел купить мороженое.

— Я хотел, но... — я сжал в кулак низ своей рубашки. Я не знал, как правильно выразиться. Мороженое было вкусным, но тигры были важнее. Я посмотрел на землю. — Я хочу отдать их тигру.

Папа кивнул и встал, доставая свой кошелек. Он дал мне мою пятерку и двадцатку.

— Почему бы тебе не положить еще и это.

Я сунул наличку в коробку, и порадовался за тигра. Уверен, что скоро у него появится клетка побольше. Двадцать пять долларов - это очень много.

Мой отец все равно купил мне мороженое.

Теперь у животных много места. Вы не замечаете, что они закованы в решетки. Вместо этого они разработали клетки таким образом, что, кажется, все животные живут вместе, в гармонии. Тигр выглядел уже не таким скучающим, загорая на поле. Это была приятная ложь. Он был все еще в клетке, но это был уже какой-никакой компромисс. По крайней мере, тигра не убили браконьеры. Или уроды, которые ездят на мерседесах. Я положил голову Брук на диван, прежде чем уйти, чтобы она смогла посмотреть телевизор. Она попросила засунуть карандаш ей в рот, чтобы она смогла переключать каналы на пульте. От этой мысли у меня скрутило живот.

Моя рука сразу же потянулась к медицинскому мешочку — я, как правило, использовал его в качестве пробного камня, когда нервничал — но вспомнил, что забыл надеть его после душа сегодня утром. Не то чтобы я верил, что он обладает какой-то мистической силой, ну, вы знаете, кроме того, что он помогал мне чувствовать себя лучше, но я все равно хотел бы иметь его сейчас при себе. Я засунул руки поглубже в карманы. Я только приехал сюда, а все уже идет не так, как хотелось бы мне. Круто.