Некромант

— Создание — один из самых полезных для некромантов, но абсолютно бестолковый и опасный для обычных людей ритуал. Так как мы все в обычной жизни делаем сами, не прибегая к лишним расходованиям резерва — часто нужны помощники. Тогда некромант дает обет Безмолвной и на протяжении определенного количества времени ограничивает свой расход, «сцеживая» остаток жизни в выбранное тело. В результате — тело без разума, наполненное потоками. Мы получаем тело, которого напитываем «вчерашней жизнью». Риски — выход из-под контроля. Самое главное его вовремя кормить, иначе завтра оно легко прожует соседа и не поморщиться. Плюсы — если сожрет живое — тут же погибнет само. В целом безобидная животина получается. Минусы — приходится искать мертвую плоть для кормежки, — и не успела я договорить, как Крейн оставил меня, смешно подняв руку вверх.

Я не смогла сдержать улыбки. Поправив пальцем мифические очки, опустила взгляд.

— У Вас вопрос, адепт Крейн? — Эрик улыбнулся.

— Почему нельзя направлять прямой поток? Зачем сцеживание?

— Законы некромантов, Эрик. Ты же их знаешь? — детектив утвердительно кивнул, а я продолжила, — Энергия — к энергии, живое — к живому, а мертвое — к мертвому. Если в такое тело направить прямой поток — оно развалится. А вчерашняя жизнь — это уже не жизнь. Точно по этой же причине, если создание съест живую плоть — оно погибнет.

Внимательный к деталям Эрик снова опустил голову над блокнотом. Несмотря на все свои изменения, Крейн был похож на себя прежнего сейчас, как никогда. Точно так же, чуть склоненная набок, голова, краешек слегка прикушенного уголка губы. Не хватало лишь свисающей на глаза белой челки. В период позднего пребывания в Доме, я очень часто видела Осириса в таком положение. Эрик любил возвращаясь из походов, присесть где-нибудь на тихом берегу Исиды и, погрузившись в себя, рисовать. Каждый переживал Бесконечную войну, как мог. Ему помогал блокнот, а мне … Я оборвала мысль, не давая ей появиться. Не сейчас.

— С призывом все сложнее. Этот ритуал на грани законов некромантии. Призыв запрещен, но осуществим. Есть подтвержденные случаи и технические знания. И я начну с рисков. Самый главный — смерть того, кто призывает. Даже если сразу после ритуала некромант остается жить, что маловероятно, то с течением времени существо, которое он создал, выпивает его. Это неминуемо, т. к питаться мертвое без преобразования само не может. Ритуал включает в себя и жертвоприношение, и артефакты. Минусы — это неконтролируемое и неуправляемое безумное, но совершенно разумное, существо.

Смысл в следующем — за счет сбора остаточной энергии с мертвых, создается искусственная оболочка для будущего призванного. Тело погружается в кокон энергии, создавая иллюзию живого. И как только запускаются биологические процессы — это важно не пропустить, иначе сгниет «заживо» — создается передача жизни потока из некроманта. Образуется ложно живое тело, в которое и проникает вместе с призывом дух. Нельзя выбрать конкретную душу человека — такую оболочку может занять лишь то, что само управляло потоками. То есть любой неупокоенный некромант, что сможет проникнуть в просвет, заберется в тело, — и, наконец, я сказала то, что собиралась, — и я думаю, что то, с чем мы столкнулись — и есть призванный.

В кабинете повисла тишина. Детектив встал со своего места и подошел ближе, внимательно разглядывая доску.

— Ты не рассказала про четвертый ритуал.

Сначала даже не поняла, о чем он говорит. Я не чертила отдельного столбца, не писала название. Просто потому что за пять лет это стало само собой разумеющимся. То, что делает некромант с любым своим ритуалом. Абсолютно с любым телом, на которое производил воздействие. Вой. Вааааа… Он завершает его.

— Упокоение — это то, что поможет нам избавиться от всех трех видов мертвого. Единственный вариант навсегда выбить искусственную жизнь из тела. После того, как тело упокаивается — его уже больше никогда и ни в каком виде нельзя вернуть.

— Риски, Вел, — я посмотрела в глаза Крейна, но ничего не смогла в них увидеть, — что будет с некромантом, если он упокоит тело?

Взгляд, невольно, опустился на мои руки. Сколько? После какого я перестала считать? Десять? Двадцать? Когда я перестала задумываться над тем, что если когда-то придумают, как вернуть мертвое — к жизни — я уже совершили для этих тел необратимое? Когда я перестала надеяться? Сколько времени понадобилось, чтобы понять, что мертвое — мертво, Вел? Что будет с тем, кто принял Дары Безмолвной, Валери? Рука, с гниющими кусками плоти… Я отпускаю тебя… Колени, разодранные в кровь на холодном камне… Крейн сделал шаг навстречу, выводя меня из размышлений. Он был слишком близко, словно снова чувствовал, что происходит в моей голове. Связь, которую считалось невозможным разорвать. Но мы смогли.

— Ничего не будет, Эрик. Упокоение сложно лишь с точки зрения морали. Если некромант сомневается в истинности Законов — то он просто не сможет упокоить тело. Вот и все.