Некрочип

– Нет. А, кстати, он и не мог ничего больше сказать. Он полностью удовлетворил ваше любопытство, так что, в этом смысле, вам не на что больше рассчитывать. И вообще, следует благодарить его за сдержанность, с которой он отнесся ко всему инциденту. Единственное замечание, которое я от него услышал, состояло в том, что, по его мнению, нам не следовало бы использовать дорогостоящее сверхурочное время для выполнения такого рядового задания. Ведь наше ведомство существует на средства налогоплательщиков. Но тем не менее, он не слишком на нас сердится, хотя, да, кстати, мне показалось, что вы не сообщили Кейту о том, что Питер Леман жив.

Слайдер удивленно посмотрел на шефа.

– Нет, сэр.

– Нет?.. Я вас что-то не совсем понимаю, Слайдер. Вам самому разве не кажется, что хозяин имеет право знать, что один из его работников, которого все считали убитым, на самом деле жив и прекрасно себя чувствует? Ваша странная скрытность в этом отношении как раз больше всего и не понравилась Кейту. Он подумал, что вы ему не доверяете и, может быть, даже подозреваете в чем-то. Но если подозреваете, то почему не говорите об этом открыто? В таком случае у него была бы возможность сообщить вам, что он вообще не покидал свою виллу в тот вечер, когда Слотер расстался с жизнью. И в день, когда произошло убийство в баре, он тоже весь вечер провел дома. Вы бы, при желании, могли проверить это по журналу, который ведет его охранник.

– Мистер Кейт сам предложил это, сэр? – заинтересовался Слайдер.

Щеки Бэррингтона покрыл легкий румянец.

– Да. И мне очень стыдно, что один из моих сотрудников своими необдуманными действиями навел его на подобную мысль. Кейт оказал бы вообще любую помощь в расследовании, если бы вы не отбили у него охоту, разыгрывая перед ним роль сыщика-самоучки из посредственного кинодетектива.

Хотя Слайдер и делал усилия над собой, он так и не смог выдавить из себя «Извините, сэр», хотя пауза, которую оставил ему Бэррингтон специально для этого была достаточно продолжительной. Поняв, что ждать чего-либо от упорно молчавшего Слайдера не приходится, шеф решил продолжить свой монолог.

– И чтобы окончательно все стало ясно, Слайдер, послушайте, в чем теперь будет состоять мое главное требование. Итак, с сегодняшнего дня вы ни под каким предлогом не будете беспокоить мистера Кейта. Если возникнет необходимость довести что-либо до его сведения или вам захочется задать ему какой-нибудь вопрос, вы первым делом должны обратиться ко мне. Вам это понято?

– Да, сэр.

– Ну вот и хорошо. И ради Христа, установите наконец личность убитого. Тогда мы сразу закроем дело. Если нам не дано увенчать себя лаврами, то пусть хоть расходы будут как можно меньше. Потому что, кроме всего прочего, существует еще такая вещь, как бюджет. Ну, да вы это и без меня прекрасно знаете.

– Да, сэр.

– Если уж совсем начистоту, то я далеко не в восторге от того, как вы ведете следствие. Не исключено поэтому, что мне в конце концов придется вас заменить. А пока даю вам испытательный срок. Глядите в оба, следующая ошибка будет последней.

* * *

Слайдер находился на своем рабочем месте, когда на столе затрещал телефонный аппарат и вместе с первым звонком в комнату ворвался Атертон и Мак-Кэй.

– Шеф, это Леман, – выпалил Атертон, кивая на телефон. – Хочет говорить лично с тобой.

– Срочно установите его номер, – приказал Слайдер и протянул руку в сторону специального приспособления.

– Это уже делается.

– Отлично. А теперь прошу не шуметь – я переключаюсь на громкую связь.

Слайдер прислонил трубку к уху и одновременно нажал на кнопку.

– Инспектор Слайдер слушает, – проговорил он в микрофон.

В динамике послышался слабый, но достаточно хорошо различимый голос Лемана.

– Это мистер Слайдер? А я Питер Леман. Друг Сюзанны. Сюзанны Эдрич.

– Да. Она мне про вас говорила. Рад, что вы наконец позвонили. Нам есть о чем поговорить. Но сначала лучше назовите номер своего телефона, а то вдруг линия прервется.

– Еще чего. Я пока что в своем уме, – раздалось в динамике. – Я ведь объяснил Сюзанне – а она наверняка передала вам, – что в данный момент мне приходится скрываться.

– Да, она нам говорила.

– Поэтому я не называю вам своего номера. Вы бы на моем месте поступили точно так же.

– Тогда зачем вы позвонили?

– Сегодня утром я читал газету, а там написано, что Ронни покончил с собой. Это правда?

– Правда в том смысле, что его уже нет в живых, – сказал Слайдер.

– То есть, вы хотите сказать, что это не самоубийство? – Такая необыкновенная понятливость Лемана показалась Слайдеру подозрительной, и он помедлил с ответом. Не выдержав затянувшегося молчания, Питер решился на вторую попытку и сказал, не пытаясь скрыть уже своего страха: – Скажите же, наконец, его убили?

– Не исключено, – ответил Слайдер. – У него было перерезано горло. Но мы пока не знаем, что это: самоубийство или насильственная смерть.

– О Боже, – пробормотал Леман. – Послушайте, что я вам скажу. Вы, наверное, думаете на меня, но, клянусь, я этого не делал. Я здесь сижу безвылазно все это время, начиная со среды...

– Где это «здесь»?