Читаем Некрасов за 30 минут полностью

Некрасов за 30 минут

Илья Валерьевич Мельников , Татьяна Беленькая

Был господин невысокого рода,Он деревнишку за взятки купил,Жил в ней безвыездно тридцать три года,Вольничал, бражничал, горькую пил.Жадный, скупой, не дружился с дворянами,Только к сестрице езжал на чаек;Даже с родными, не только с крестьянами,Был господин Поливанов жесток;Дочь повенчав, муженька благоверногоВысек – обоих прогнал нагишом,В зубы холопа примерного,Якова верного,Походя бил каблуком.Люди холопского звания –Сущие псы иногда:Чем тяжелей наказания,Тем им милей господа.Яков таким объявился из младости,Только и было у Якова радости:Барина холить, беречь, ублажатьДа племяша-малолетка качать.Так они оба до старости дожили.Стали у барина ножки хиреть,Ездил лечиться, да ноги не ожили…Полно кутить, баловаться и петь!Очи-то ясные,Щеки-то красные,Пухлые руки как сахар белы,Да на ногах – кандалы!Смирно помещик лежит под халатом,Горькую долю клянет,Яков при барине: другом и братомВерного Якова барин зовет.Зиму и лето вдвоем коротали,В карточки больше играли они,Скуку рассеять к сестрице езжалиВерст за двенадцать в хорошие дни.Вынесет сам его Яков, уложит,Сам на долгушке свезет до сестры,Сам до старушки добраться поможет,Так они жили ладком – до поры…Вырос племянничек Якова, Гриша,Барину в ноги: «Жениться хочу!»– «Кто же невеста?» – «Невеста – Ариша».Барин ответствует: «В гроб вколочу!»Думал он сам, на Аришу-то глядя:«Только бы ноги господь воротил!»Как ни просил за племянника дядя,Барин соперника в рекруты сбыл.Крепко обидел холопа примерного,Якова верного,Барин, – холоп задурил!Мертвую запил… Неловко без Якова,Кто ни послужит – дурак, негодяй!Злость-то давно накипела у всякого,Благо есть случай: груби, вымещай!Барин то просит, то песски ругается,Так две недели прошли.Вдруг его верный холоп возвращается…Первое дело – поклон до земли.Жаль ему, видишь ты, стало безногого:Кто-де сумеет его соблюсти?«Не поминай только дела жестокого;Буду свой крест до могилы нести!»Снова помещик лежит под халатом,Снова у ног его Яков сидит,Снова помещик зовет его братом.«Что ты нахмурился, Яша?» – «Мутит!»Много грибков нанизали на нитки,В карты сыграли, чайку напились,Ссыпали вишни, малину в напиткиИ поразвлечься к сестре собрались.Курит помещик, лежит беззаботно,Ясному солнышку, зелени рад.Яков угрюм, говорит неохотно,Вожжи у Якова дрожмя дрожат,Крестится. «Чур меня, сила нечистая! –Шепчет, – рассыпься!» (мутил его враг),Едут… Направо трущоба лесистая,Имя ей исстари: Чертов овраг;Яков свернул и поехал оврагом,Барин опешил: «Куда ж ты, куда?»Яков ни слова. Проехали шагомНесколько верст; не дорога – беда!Ямы, валежник; бегут по оврагуВешние воды, деревья шумят.Стали лошадки – и дальше ни шагу,Сосны стеной перед ними торчат.Яков, не глядя на барина бедного,Начал коней отпрягать,Верного Яшу, дрожащего, бледного,Начал помещик тогда умолять.Выслушал Яков посулы – и грубо,Зло засмеялся: «Нашел душегуба!Стану я руки убийством марать,Нет, не тебе умирать!»Яков на сосну высокую прянул,Вожжи в вершине ее укрепил,Перекрестился, на солнышко глянул,Голову в петлю – и ноги спустил!..Экие страсти господни! виситЯков над барином, мерно качается.Мечется барин, рыдает, кричит,Эхо одно откликается!Вытянув голову, голос напрягБарин – напрасные крики!В саван окутался Чертов овраг,Ночью там росы велики,Зги не видать! только совы снуют,Оземь ширяясь крылами,Слышно, как лошади листья жуют,Тихо звеня бубенцами.Словно чугунка подходит – горятЧьи-то два круглые, яркие ока,Птицы какие-то с шумом летят,Слышно, посели они недалеко.Ворон над Яковом каркнул один.Чу! их слетелось до сотни!Ухнул, грозит костылем господин!Экие страсти господни!Барин в овраге всю ночь пролежал,Стонами птиц и волков отгоняя,Утром охотник его увидал.Барин вернулся домой, причитая:«Грешен я, грешен! Казните меня!»Будешь ты, барин, холопа примерного,Якова верного,Помнить до судного дня!«Грехи, грехи, – послышалосьСо всех сторон. – Жаль Якова,Да жутко и за барина, –Какую принял казнь!»– «Жалей!..» Еще прослышалиДва-три рассказа страшныеИ горячо заспорилиО том, кто всех грешней.Один сказал: кабатчики,Другой сказал: помещики,А третий – мужики.То был Игнатий Прохоров,Извозом занимавшийся,Степенный и зажиточныйМужик – не пустослов.Видал он виды всякие,Изъездил всю губерниюИ вдоль и поперек.Его послушать надо бы,Однако вахлакиТак обозлились, не далиИгнатью слово вымолвить,Особенно Клим ЯковлевКуражился: «Дурак же ты!..»– «А ты бы прежде выслушал…»– «Дурак же ты…»– «И все-то вы,Я вижу, дураки! –Вдруг вставил слово грубоеЕремин, брат купеческий,Скупавший у крестьянЧто ни попало, лапти ли,Теленка ли, бруснику ли,А главное – мастакПодстерегать оказии,Когда сбирались податиИ собственность вахлацкаяПускалась с молотка. –Затеять спор затеяли,А в точку не утрафили!Кто всех грешней? подумайте!»– «Ну, кто же? говори!»– «Известно кто: разбойники!»А Клим ему в ответ:«Вы крепостными не были,Была капель великая,Да не на вашу плешь!Набил мошну: мерещатсяВезде ему разбойники;Разбой – статья особая,Разбой тут ни при чем!»– «Разбойник за разбойникаВступился!» – прасол вымолвил,А Лавин – скок к нему!«Молись!» – и в зубы прасола.«Прощайся с животишками!» –И прасол в зубы Лавина.«Ай, драка! молодцы!»Крестьяне расступилися,Никто не подзадоривал,Никто не разнимал.Удары градом сыпались:«Убью! пиши к родителям!»– «Убью! зови попа!»Тем кончилось, что прасолаКлим сжал рукой, как обручем,Другой вцепился в волосыИ гнул со словом «кланяйся»Купца к своим ногам.«Ну, баста!» – прасол вымолвил.Клим выпустил обидчика,Обидчик сел на бревнышко,Платком широким клетчатымОтерся и сказал:«Твоя взяла! не диво ли?Не жнет, не пашет – шляетсяПо коновальской должности.Как сил не нагулять?»(Крестьяне засмеялися.)– «А ты еще не хочешь ли?» –Сказал задорно Клим.«Ты думал, нет? Попробуем!»Купец снял чуйку бережноИ в руки поплевал.«Раскрыть уста греховныеПришел черед: прислушайте!И так вас помирю!» –Вдруг возгласил Ионушка,Весь вечер молча слушавший,Вздыхавший и крестившийся,Смиренный богомол.Купец был рад; Клим ЯковлевПомалчивал. Уселися,Настала тишина.

Перейти на страницу: