Некоторые проблемы современный прозы

Яркое подтверждение этим гениальным выводам марксизма-ленинизма дают современная история и революционная практика наших дней. Рабочий класс стран, строящих социализм, был и остается вождем всех трудовых сил. Именно он, рабочий класс, определяет поступательное движение всего социалистического общества по пути политического, социального и экономического прогресса. Именно рабочий класс, верный принципам интернационализма, единству в борьбе против империализма, через свою партию, через свою власть определяет и внешнюю политику государства.

Вот почему в традициях советской литературы — самое пристальное внимание к рабочему человеку. От горьковской «Матери» идет вдохновенное развитие этих традиций. «Цемент» Ф. Гладкова, «Доменная печь» Н. Ляшко, «Соть» Л. Леонова, «Гидроцентраль» М. Шагинян, «Время, вперед!» В. Катаева, «Люди из захолустья» А. Малышкина, «Танкер «Дербент» Ю. Крымова, «Журбины» В. Кочетова, «Кружилиха» В. Пановой, «Битва в пути» Г. Николаевой, «Искатели» Д. Гранина, «Знакомьтесь, Балуев!» В. Кожевникова — вот беглый и, разумеется, далеко не полный перечень произведений, оставивших глубокий след в читательском сознании.

И сейчас писатели разных поколений продолжают создавать произведения о рабочем классе. Я назову опять же лишь малую часть из таких книг, и прежде всего роман саратовского прозаика Григория Коновалова «Истоки». Это повествование, собственно, о судьбах Советской Родины в годину тяжких испытаний — от предвоенных лет до завершения Великой Отечественной войны. В центре романа — жизнь рабочей династии Крупновых. В мартеновском цехе и в кабинете секретаря горкома, в штыковой атаке и на Тегеранской конференции — всюду представлены Крупновы. В одной из своих статей газета «Правда» уже отмечала, что в романе «Истоки» выявляется самобытная личность художника-бытописца с цепкой исторической памятью. Если к тому добавить, что роман написан богатым, по-настоящему народным русским языком, то творческое достижение его автора станет для всех очевидным.

В последние годы появились и другие романы и повести о рабочих людях. Это — «На Урале-реке» А. Коптяевой, «На диком бреге» Б. Полевого, «Белая птица» А. Пантиелева, «Про Клаву Иванову» В. Чивилихина, «Счастья не ищут в одиночку» A. Блинова, «Скудный материк» А. Рекемчука, «Спокойных не будет» А. Андреева, «Сказание о директоре Прончатове» В. Липатова, «Разорванный круг» и «Обретешь в бою» В. Попова, «Наследники» Н. Сизова, «Всем смертям назло…» В. Титова, «Стремнина» М. Бубеннова, «Льды уходят в океан» П. Лебеденко, «Впереди дальняя дорога» В. Старикова, «Путь к себе» Ф. Таурина, «Хозяева» татарского романиста Г. Ахунова, «Последний циклон» П. Халова, «Макук» и «Три брата», повести о рыбаках молодых прозаиков Н. Рыжих и B. Воробьева, хорошо принятые читателями. Этого, к сожалению, не скажешь о романе Г. Владимова «Три минуты молчания», тоже посвященном советским рыбакам. В свое время выступивший с романом «Большая руда», положительно оцененным критикой, в новом своем произведении Г. Владимов как бы изменяет самому себе и на этот раз труд людей показывает как необходимое, но тяжкое бремя. К тому же «Три минуты молчания» изрядно подпорчены излишествами по части жаргона, сквозь который едва продираешься к сути повествования.

Я мог бы назвать еще десяток произведений о рабочем классе. Однако следует с немалой толикой горечи сказать, что произведения эти (даже если мы возьмем лучшие из них) значительно уступают по своему идейно-художественному уровню книгам, написанным ранее и ставшим советской классикой. В чем тут дело? Где причины столь очевидных потерь на таком важном участке нашего литературного фронта? Мне уже приходилось размышлять по этому поводу на страницах «Литературной газеты».

В поисках ответа давайте для начала поставим перед собой еще один вопрос: повысилось ли художественное мастерство наших писателей в сравнении, скажем, с уровнем 20-х, 30-х, 40-х, 50-х годов? Не задумываясь, мы дадим положительный ответ. В самые последние годы у нас появились мастера психологически тонкого письма и в прозе, и в поэзии, есть у нас подлинные мастера художественной детали. Много мастеров. Может быть, даже слишком много. А вот произведений, равных «Тихому Дону», «Поднятой целине», «Чапаеву», «Как закалялась сталь», «Хождению по мукам», «Петру I», «Молодой гвардии», помянутым мною уже «Людям из захолустья», «Танкеру «Дербент», «Цементу», «Журбиным», «Битве в пути»,— таких произведений что-то долгонько не появляется.