Однако, сделать уже ничего нельзя. Утешает только то, что в этом «просвещенном» девятнадцатом веке никакой связи у английского агента, находящегося на борту, нет. Что-то сообщить своему начальству он может лишь при заходе в порт, а оттуда информация тоже дойдет не быстро. Особенно, если это какая-нибудь глухомань, где нет телеграфа. Заходы в промежуточные порты до самого Константинополя у нас не планируются, если только не возникнут непредвиденные обстоятельства. Но это информация для широкой публики. Кроме меня никто на борту не знает, что по пути мы зайдем в Пирей для пополнения запасов воды и провизии. Теоретически агент из команды может отправить донесение с рейда Пирея, даже не сходя на берег. И оно в этом случае дойдет до адресата раньше, чем «Лебедь» доберется до Константинополя. Это даже если не рассматривать вариант, что английская агентура сама посетит пароход под видом местных торговцев, которых там хватает. И информация будет передана прямо на борту, ведь за всеми не уследишь. Не заходить в Пирей нельзя, поскольку пловцы будут ждать именно там. И проходить Константинополь без остановки тоже нельзя. Это разрушит всю легенду, и сорвет доставку подводных диверсантов с их снаряжением... Что-то моя паранойя опять разыгралась...
Выяснив у старшего помощника максимум подробностей о случайно обнаруженном фигуранте, я велел ему молчать об этом и наблюдать за поведением команды без скидок на должность. Не исключено, что англичане все же смогли внедрить сюда своих агентов. Когда все вопросы обговорили и я уже собирался отправиться в каюту, заметил, что Обручев мнется. Как будто хочет что-то спросить, но не решается. Поэтому сам ему помог.
- Федор Федорович, похоже, это не все? Вас интересуют еще какие-то вопросы, но Вы не решаетесь их задать, чтобы не попасть в неловкое положение? Спрашивайте. Я не сноб и не самодур. Вы уже могли в этом убедиться. Если смогу — отвечу.
- Вы весьма проницательны, Юрий Александрович.... Да, у меня есть масса вопросов. Но самый главный — назначение «Лебедя». Не строят сейчас таких больших, быстроходных и дорогостоящих пакетботов. Причем целиком из железа, с двумя машинами и двумя винтами, что само по себе нонсенс. А вот парусное вооружение... Юрий Александрович, если это бутафория, то она может обмануть только тех, кто вообще не знаком с флотом. Но не опытных моряков. Мне хватило тридцати минут, чтобы понять, - плавание под парусами для «Лебедя» если и было заложено в проекте, то только в самом крайнем случае, и только с попутным ветром. Если в фордевинд и бакштаг он еще идти сможет, в галфинд — более-менее, то вот в бейдевинд — под большим вопросом. Долго объяснять, как я это понял. Паровые катера — явное излишество. Судя по тем машинам и котлам, что на них установлены, они могут развить ход, сравнимый с ходом «Лебедя». То есть, порядка пятнадцати узлов. А может и больше. Зачем это для спасательных шлюпок? Да и какие-то странные устройства на планшире с обоих бортов на каждом катере имеются. Я такого никогда не видел. Пассажиры тоже о ч е н ь странные. Если по поводу нашего псевдо-капитана все ясно, то вот они явно не те, за кого себя выдают. Уж поверьте, я многое повидал в жизни. Есть еще много мелочей, но это основное.
- А каково ваше предположение? Пусть даже самое фантастичное?
- «Лебедь» - военный корабль. Быстроходный паровой корвет, замаскированный до поры, до времени, под пакетбот. Фрегатом он быть не может, поскольку батарейной палубы у него нет, и орудия можно установить только на верхней палубе. Парусное вооружение либо играет вспомогательную роль, либо вообще бутафория, имеющая цель ввести в заблуждение неприятеля. Корабль хорошо подходит для разведки и крейсерских операций против безоружных и слабо вооруженных «купцов», но не для артиллерийского боя с равным по силе противником, поскольку его корпус очень уязвим для ядер. Зато в концепцию быстроходного разведчика, не вступающего в ближний бой, «Лебедь» вписывается просто идеально. За исключением паровых катеров. Их назначение мне совершенно непонятно. Пусть был бы один в качестве командирского, а вместо остальных обычные гребные шлюпки. Но четыре? Да еще какие-то непонятные устройства на планшире. Здесь у меня фантазии уже не хватает.
- Ясно... Вы уже говорили с кем-нибудь об этом?
- Нет. Понимаю, что случайно влез туда, куда не следует. Вот и решил поговорить с Вами, чтобы хуже не сделать. Что такое военная тайна, я знаю. На этот счет можете на меня положиться. Но мне нужно знать, что можно делать, а что нельзя.