Некомбатант

В общем, поговорили с дядюшкой весьма душевно. Заодно пообщался со своими кузенами и кузинами, которые заявились лишь ближе к вечеру. По крайней мере, дядя Савелий заинтересовался проектом создания судоходной компании, и окажет нужное содействие в Одессе. А это уже много значит. Но дядя обеспечит легальную сторону мероприятия. Мне же нужно встретиться еще и с теми, кто предпочитает не афишировать свою деятельность. Впутывать в это дело дядю я не хотел. Поэтому на следующий день отправился к человеку, имя которого удалось узнать оперативными методами в Константинополе.

Дом греческого рыбака Дмитрия Кипариди, рыбная ловля для которого была лишь прикрытием, я нашел не сразу. Хорошо, что помогли двое местных мальчишек, знающие всех в округе. Провели до самого дома и вызвали хозяина. Получив за труды полтинник, юные аборигены радостно убежали, а я предстал перед хмурым греком возрастом за сорок, явно не испытывающим радости от лицезрения моей физиономии.

— Чем обязан, господин хороший?

— Во-первых, здравствуйте, Дмитрий Филиппович. Разрешите представиться — Давыдов Юрий Александрович, промышленник из Петербурга. А во-вторых, у меня к Вам дело, которое может Вас заинтересовать.

— Вот даже как? Ну заходите, поговорим…

Пройдя в комнату, сели за стол, откуда хозяин шуганул детвору, и с интересом уставился на меня.

— И какое же дело может быть у сына мануфактур-советника Давыдова к скромному одесскому рыбаку Кипариди?

— Разве мы знакомы, Дмитрий Филиппович?

— Лично нет. Но купца первой гильдии Ермилова вся Одесса знает. Как уже знает, что вчера к нему племянник в гости приехал на пароходе из Константинополя. Да еще и не женатый.

— Вот даже как?! Быстро тут слухи расходятся!

— А что тут странного? Одесса — город маленький. А Вы — очень привлекательная партия в глазах местных обывателей. Поэтому вскоре ждите гостей с девицами на выданье.

— Только этого не хватало!!! Спасибо, что предупредили. Но я пришел по делу. Мне бы хотелось, чтобы Вы познакомили меня с людьми, которые плавают и ныряют, как дельфины. Причем хоть летом, хоть зимой. И при необходимости могли выдать себя за жителей Константинополя. То есть, владели турецким языком на достаточно хорошем уровне.

— Но с чего Вы взяли, что я могу в этом помочь? Я всего лишь простой рыбак.

— Дмитрий Филиппович, чтобы между нами не было недомолвок, скажу, что мне известно, чем Вы занимаетесь помимо рыбной ловли. Но меня это не касается. Я не таможня и не полиция. Я частное лицо, не связанное ни с теми, ни с другими. Просто так звезды на небе сошлись, что мы можем оказаться полезны друг другу. Тем более, ни о чем противозаконном я Вас просить не буду.

— Хм-м… И в чем же будет заключаться эта полезность для меня?

— Деньги. О сумме договоримся, если Вы согласны в принципе. Но если категорически отказываетесь, то не смею настаивать. Я уйду и больше мы не увидимся. Итак?

— Но что хоть делать придется? Как говорят русские, я не покупаю кота в мешке.

— Если вкратце, то людям предстоит заниматься подводными диверсиями против кораблей противника в военное время в портах и на якорных стоянках. Пока это все, что могу сказать. Жалованье будет весьма достойное и главное — постоянное. Вам предлагаю должность координатора и консультанта, как человеку, хорошо знающему местные условия. На контрабанде Вы столько никогда не заработаете. Решайте.

Ох, как завертелись шестеренки в голове хитрого грека! Сразу стало ясно, что предложение его очень заинтересовало. Но осторожность, присущая людям его профессии, не позволяла вот так сразу взять и согласиться на заманчивое предложение мутной личности. Когда пауза затянулась, решил ему помочь.

— Дмитрий Филиппович, я не тороплю с ответом. Уверен, что у Вас есть связи и в таможне, и в полиции. Можете навести обо мне справки. Где меня найти, Вы знаете. Я пробуду в Одессе еще как минимум неделю. Если в течение этого времени от Вас не поступит никаких вестей, будем считать, что этого разговора не было. А сейчас разрешите откланяться…

Выйдя на улицу, я не торопясь пошел в сторону центра города. Хотелось пройтись пешком по э т о й Одессе. Очень скоро заметил за собой слежку, но не стал делать попыток от нее избавиться. Пусть смотрят. Грек сейчас в непонятках. С одной стороны его жаба душит. А с другой — подписаться на такое, значит влезть туда, откуда выхода нет. И он это прекрасно понимает. Ладно, пусть думает. Время еще есть.