Нэко

— Простите Клэна, Дочь Ночи, — проговорил оставшийся мужчина, снимая свою куртку. Под капюшоном обнаружились медно-рыжие кудри и светло-серые глаза. Морщинки возле этих глаз, приподнятые уголки губ явственно свидетельствовали, что обладатель их совсем не прочь повеселиться, но сейчас он был предельно серьезен. — Он боится за Сарка и оттого делает глупости. Вы сможете спасти нашего друга?

— Не знаю. — Мне мучительно хотелось стянуть свой дурацкий головной убор и вытереть выступивший на лице пот, но открывать свою нечеловеческую сущность я была еще не готова. — Пока что не знаю. Мне надо выяснить причины заболевания, без этого лекарства точно не найти.

— Причины? — Рыжий присел на край кровати и взял лежащего за здоровую руку. — Если бы мы сами знали эти причины.

— Возможно, вы и знаете. — Я ободряюще улыбнулась, не забыв, впрочем, о необходимости не показывать клыки. — Может быть, вы просто не понимаете, что причина именно в этом. Сейчас вернется ваш друг, и я задам несколько вопросов. Честные ответы вполне могут спасти Сарку жизнь. А пока что скажи, как зовут тебя.

— Где же мои манеры? — неожиданно улыбнулся рыжий. Улыбка, хоть и бледная, ему очень шла. — Я Суар. Да, именно такое имя дали мне родители, будь благословенна их память.

Он развел огонь в плохоньком очаге и повесил над ним котелок с водой. Откуда-то были извлечены и тряпки, которые назывались чистыми очень-очень условно. Их я велела бросить в котелок, чтобы прокипятить.

Суар занимался этими мелкими делами, будто находя в них успокоение от каких-то своих мыслей. Я же практически не обращала на него внимания, следя за дыханием и пульсом больного. К моему удивлению, и сердцебиение, и дыхание его были замедлены в несколько раз по сравнению с тем, как должно быть у здорового человека. Кажется, только это позволило Сарку выживать до сих пор. Высказав свое соображение, я спросила у рыжеволосого, давно ли это началось.

— Да с тех пор как мы молились… — неожиданно он замер, глядя на меня, как мышь на кошку.

— Молились кому? — настойчиво переспросила я. — И что после этого произошло? Мы ведь уже договорились, что от честности ответов зависит жизнь вашего друга…

Я уже успела осознать, что в этом мире молитва богам не пустое сотрясение воздуха, что они отвечают, с удовольствием вмешиваясь в жизнь простых смертных.

— Да Асклессу мы молились, Асклессу! — неожиданно зло выкрикнул Суар, и я вдруг осознала, что там, в полутьме кормильного дома, ошиблась, определяя его возраст. Какие там тридцать? Едва-едва перевалило через два десятка.

— Ну Асклессу молились. Что здесь такого? — примирительно пробормотала я. — Зачем так нервничать?

Его серые глаза изумленно расширились, давая понять, что я в очередной раз ляпнула что-то не то.

— Ты не Дочь Ночи, — с внезапным облегчением выдохнул мой собеседник и улыбнулся еще раз. — Ты не следуешь за Геалах.

Он был рад, он был безумно счастлив сделать это открытие. И я не стала пытаться его переубеждать, лишь осторожно поинтересовалась, почему он так решил и отчего это его радует.

— Ты будто не из этого мира, — рассмеялся он и тут же осекся, а затем задумчиво добавил: — Неужели в самом деле?..

Я нахмурилась. Кажется, не суждено мне стать бравым разведчиком в чужих мирах. Больно уж быстро меня раскалывают все, кому не лень. На Земле подобное бы и в голову никому не пришло. Если кто-то слишком сильно отличается от окружающих, на него навешивают ярлык «псих» и, с облегчением вздохнув «классифицировали, слава богу», отправляются по своим очень важным делам. Почему здесь не так? Из-за того ли, что чудо стало повседневной реальностью, не злой и не доброй, но естественной, неотвратимой?

— Неужели в самом деле все качели погорели? — задумчиво передразнила я Суара и, предвосхищая любые дальнейшие расспросы, стянула головной убор. Руку при этом я держала на ошейнике Ксана, в любой момент ожидая нападения.

Человек изумился. Это было видно по его напряженным плечам, по расширившимся глазам, по приоткрытым, вздрагивающим губам. Даже запах его изменился на какой-то изумленный. Однако признаков агрессии Суар пока что не проявлял.

— Но это же не повод мешать мне попытаться исцелить твоего друга?

— Нет, конечно, нет, — справился он со своими эмоциями и дрожащими руками поправил одеяло, которым был укрыт больной. — Да где же Клэн? Почему его нет так долго?

— Наверное, не так просто найти такой крепкий алкоголь, — пожала я плечами, еще раз осмотрела больного и прощупала его пульс. — Расскажи мне пока что, чем же я себя в этот раз выдала?

Он пожал плечами:

— Все знают, что Геалах враждует с Асклессом. Она дарит больным освобождение от боли через смерть, он же учит сражаться до последнего, превозмогая страдания во что бы то ни стало. Мы боялись, что ты решишь оборвать жизнь Сарка. Обычно Вестницы Ночи именно такую помощь предлагают больным…

— Как мило. — Я зажмурилась, стряхивая напряжение. Оказывается, я сейчас ношу униформу отряда религиозных эвтаназиологов… Тиэн мог бы меня и предупредить. Хорошо хоть, никто не обратился ко мне с просьбой помочь какому-нибудь больному.