Неизвестный Гитлер

«Ибо истинно говорю вам, — возвестил Гитлер в обычном для него проповедническом тоне, — каждое собрание — это противоборство двух противоположных сил»… Каждое из его рассуждений должно было служить «отключению мышления», «суггестивному параличу», созданию состояния готовности к фанатическому самопожертвованию» [46].

Священник Александр Круглов размышляет: «Недавно я посмотрел фильм «Триумф воли» и увидел Гитлера, который отличался от того карикатурного образа, что нарисовала для нас советская пропаганда. Кажется, это личность фантастической воли, разума… Но за всем этим явно стоит чужая воля. И сам человек боится заглянуть в свое сердце и понять — кто им правит».

Да, для православного человека название знаменитого фильма «Триумф воли» порождает вопрос — чьей воли?

Не случайно Гитлер усвоил типичный стереотип поведения беса: подлавливать человека на его грехах и страстишках. Фюрер прямо и хвастливо заявлял, что в его режиссерских находках и демагогических фразах «учтены все человеческие слабости».

Это касалось и политических ходов. Вот начинаются кулуарные переговоры о возможности назначения Гитлера рейхсканцлером. Гинденбург противится, но фюрер приглашает его сына и уводит в отдельную комнату. Здесь, как бес, намекает на «ситуацию вокруг имения Нойдек». Дело в том, что формально оно было подарено финансистами не Гинденбургу, а его сыну. И отец, и сын боялись разоблачений в темных связях с биржевиками. Мефистофель с усиками обо всем знал и вовремя намекнул. Помимо других факторов, сработало и это.

Что же касается навязанной воли, преемник Гитлера адмирал Дёниц во время Нюрнбергского процесса вспоминал: «Я сознательно как можно реже посещал ставку фюрера, так как чувствовал, что мне достаточно пробыть всего пару дней в обществе Гитлера, чтобы его энергия подавила мою силу воли» [20].

О том же писал и Курт Людеке, входивший одно время в ближайшее окружение Гитлера: «Сила воли этого человека, казалось, переливалась в меня. Это было переживанием, которое можно сравнить только с обращением в религию».

Муссолини, поначалу державший себя с фюрером несколько покровительственно, постепенно «все больше и больше попадал под влияние Гитлера, демонстрируя, так же, как и многие другие, странную беззащитность, подавленность и, в конце концов, опустошенность» [47].

А вот руководитель прессы Третьего рейха Отто Дитрих: «Я нередко удивлялся тому, что, несмотря на суровую диету и бессонницу, Гитлер обладал поразительной энергией и невероятной силой воли, выказывавшихся им на протяжении многих лет. Его энергия, казалось, далеко превышала пределы нормальной…» Это уж точно.

«По свидетельству шведского дипломата Свена Гедина, «при общении с чужими людьми его тактика сводилась к тому, чтобы навязать собеседнику свою волю. При этом его совершенно не интересовало, что тот хотел или думал». Более того, биографы Гитлера пишут, что опыт всей его политической деятельности привел его к убеждению, что, в конце концов, он «сможет подчинить реальность своей воле» [20]. Таков он, этот «культ недействительного».

Даже в последние дни своей жизни, уже будучи полной физической развалиной, Гитлер еще мог дать «сеанс гипноза» для приунывших генералов и министров. На короткое время силой убеждения разрушить их связь с реальностью. Некоторые покидали его в уверенности, что сейчас на фронте произойдет некое чудо…

При этом «…он отпускал посетителей, заметил один проницательный наблюдатель, как «человек, только что сделавший себе укол морфия»» [47]. Всю свою политическую карьеру он внушал стремление убивать и, когда Гитлер проделывал это с очередными визитерами, страшное напряжение отпускало его. До следующего, скорого приступа. Ситуация, известная экзорцистам: демон держал вождя нации за глотку и, когда он делал нужное инфернальному миру, отпускал хватку. Но ненадолго.

В том-то и видимый парадокс: «волевые» политики, выполняющие волю диавола, на самом деле безвольны. И обречены.[60] О демонизме политики говорят ее человекоубийственные результаты. Ведь «просто убийств» не бывает вообще. Гибель людей — это всегда осознанные или неосознанные жертвоприношения. Господь их попускает по грехам нашим, но не приемлет. Упивается ими дьявол. Война дает наиболее массовые жертвы: на эту кровь сатана обменивает дозу земной власти; правители жадно хватают ее и начинают готовиться к новой бойне. Не случайно в древности войной занимались не нанятые за звенящие сольди солдаты, а люди инициированные. Посвященные духам войны — воины.