Неизвестный Гитлер

Проклятая империя

Наступил день, и неудавшийся художник вернулся на родину триумфатором. Выступая в Линце, он заявил: «Провидение однажды позвало меня отсюда для того, чтобы сделать фюрером рейха, и теперь я возвращаю мою родину Германскому рейху».

После аншлюса Гитлер стал владельцем «копья Судьбы»…[88] Но почему же он так стремился к обладанию христианской реликвией? Наверно, и потому, что образ Христа в его болезненном сознании давно совместился с образом Вотана. Не кто иной, как Вагнер объяснил: «Не следует думать, что высший отвлеченный бог германцев Вотан был вынужден уступить свое место Богу христиан; скорее он смог полностью отождествиться с ним…»

…В 1848 году европейская революция докатилась и до Дрездена. Вагнером овладело предчувствие перемен. Требовалось осмыслить происходящее. Определить место этих перемен в мировой истории. Постепенно в богатом воображении придворного капельмейстера сложилась удивительная историософия. Так в революционном Дрездене была написана работа «Нибелунги. Всемирная история на основании сказания». Она во многом стала смысловой основой знаменитой тетралогии опер.

Интересно, что для широкого круга русских людей содержание вагнеровских опер одним из первых пересказал Петр Ильич Чайковский, побывавший на Байрейтских торжествах. Несколько его заметок были опубликованы в «Русском Вестнике». Он описал оперы как интересное, хотя и утомительное зрелище. О том, что они сами повлияют на ход истории, тогда никто и не помышлял. Чайковский даже считал, что с течением времени театр в Байрейте опустеет.

Афиша «Золота Рейна». 1869 г.

Итак, попробуем продраться сквозь напыщенное многословие Вагнера к самой сути. Для начала силой своей фантазии он вызывает из подземных пещер Нибелунгов. В древних германских преданиях они — духи ночи и смерти. И, кроме того, — усердные работники, беспрестанно занятые собиранием скрытых сокровищ, литьем украшений и изготовлением оружия…

Но кто это тянет алчные руки к золоту, хранящемуся на дне Рейна? Злобный гном Альберих! Отказавшись от дара любви, он добивается сокровищ. Из золота брат гнома Миме выковывает кольцо власти. Все остальные Нибелунги подчинены Альбериху, кажется, навечно.[89]

Лишь боги во главе с Вотаном могут одолеть Альбериха. Они прибегают к хитрости, заставляя того продемонстрировать свои способности к превращениям. Сначала гном становится огромной змеей, а потом жабой. Тут-то Вотан и наступает на нее ногой. Кольцо отнято.

Гном проклинает всякого, кто будет владеть им. С тех пор сокровища хранит дракон. Одолев чудовище, кольцо получает герой Зигфрид. Революционер Зигфрид. Ибо, сметая все на своем пути, он побеждает и монарха Валгаллы — Вотана.

Помните, как Зигфрид разрубил его копье: посторонись, бог, человек идет!

— Иди же, — восклицает Вотан, — я не могу удержать тебя!

Однако и Зигфрид гибнет от предательского удара одного из потомков Альбериха.

Забавно? Да, до той поры, пока модернизированный миф не просачивается в историю.

Возвращение неограниченной власти Зигфрида — мечта наследников Нибелунгов. К ним Вагнер относил Карла Великого.[90] В 800 году папа провозгласил Карла императором. (Хотя единственный законный императорский трон находился в Константинополе.)

После пресечения династии Каролингов духовную связь с Нибелунгами установил Фридрих Барбаросса. При нем империя-узурпатор стала называться «Священной Римской». И птица германских мечтаний была представлена наследницей римского имперского орла. В зените славы Барбаросса отправился в Палестину — добывать Гроб Господень и Чашу Грааля. Его курьезная смерть — утонул в речке на глазах всего войска — никогда не смущала мифотворцев. В их фантазиях горный поток унес тело короля в Германию. В недрах горы Кифгейзер он спит зачарованным сном. (В «сакральной географии» случаются и не такие чудеса.) После смерти Фридриха Нибелунги ушли из реальной истории. Но самое важное в легенде то, что однажды Фридрих, этот наследник Зигфрида, проснется. [91]

С этого Вагнер и начал своих «Нибелунгов»: «Ожидаемое столь многими, в недавнем богатом чаяниями прошлом, пробуждение Фридриха Барбароссы захватило и меня»…