Неизгладимые знаки: Татуировка как исторический источник

Причины многообразия видов были открыты Ч. Дарвином, сформулировавшим понятие естественного отбора – главной движущей силы эволюционных процессов. Естественный отбор отсекает менее приспособленные варианты и способствует выживанию наиболее приспособленных к конкретным условиям среды особей. Окраска и форма тела животных – наглядный пример адаптации организмов к среде обитания.

Если живое существо не обладает средствами защиты от хищников – мощными когтями, клювом, зубами и т. п. приспособлениями – оно часто имеет покровительственную (маскирующую) окраску, делающую его незаметным на общем фоне родной для него окружающей среды. Такая окраска характерна, например, для животных пустыни или для тех, кто может полностью «слиться» визуально с местной растительностью. Иногда чтобы «раствориться» в природе, нужна не однотонная окраска, а так называемая расчленяющая, или по-научному дизруптивная (от латинского слова disruptus – разорванный). Скажем, у травоядного и нехищного животного зебры Гранта окраска, на первый взгляд, очень заметная, черные полоски на белом фоне. Но, оказывается, в сумерках, когда крупные африканские кошки выходят на охоту, шкура зебры неотличима от растительности. Даже при достаточно ярком освещении, если зебра стоит неподвижно, сказывается оптический эффект противотени: освещаемая солнцем часть тела окрашена темнее. Темные полоски делают общие контуры прерывистыми, а животное – малозаметным. Но больше всего полосатая окраска помогает зебрам во время бега. Тогда мелькающие черно-белые полоски выглядят как серые, и животные благополучно «сливаются» с горизонтом.

Другой вариант реализуется, когда у зверя, птицы или насекомого есть чем себя защитить, например, ядовитыми или пахучими средствами. Такое животное будет окрашено в яркие, контрастные, предупреждающие цвета, оно как будто говорит окружающим «Не тревожь меня попусту, я несъедобный или даже опасный». Соответственно, эту разновидность окраски тела называют предостерегающей. Ею вовсю пользуются скунсы, божьи коровки, осы, пчелы и шмели.

Наконец, есть виды животных, не имеющие средств защиты, но активно подражающие хищникам. Они используют угрожающую окраску, обычно заметную лишь при принятии каких-то особых поз.

Ну а кто не слышал о мимикрии – подражательном сходстве животных с растениями и другими животными в природной обстановке? В процессе эволюции некоторые виды приобрели способность выглядеть, к примеру, сучком, только бы не съел прожорливый хищник.

Да и сами хищники пользуются маскировкой и камуфляжем, чтобы подкрасться поближе к жертве. Тут, конечно, первыми на ум приходят невидимые в засаде среди листвы пятнистые леопарды или сливающиеся с саванной львы.

В процессе естественного отбора биологические виды приобрели совершенную окраску, идеально соответствующую конкретным условиям окружающей среды. Но, если по каким-то причинам условия меняются, быстро измениться животные не могут. Леопард не может повесить свою прекрасную шкуру на гвоздик и отправиться гулять в костюме кролика. А вот человек при помощи грима и одежды способен менять свой облик сколько угодно. В разных ситуациях одни и те же люди приобретают и покровительственную окраску (например, «дизруптивный» камуфляж), и предостерегающую (скажем, боевая раскраска индейцев или кельтов, демонстративно яркие, праздничные одежды элиты). Наши возможности перевоплощаться на время очень велики, и они вовсю реализуются во время обрядов перехода, в карнавальной культуре, в театре. (Рис. 1.7)

Рис. 1.7. Иногда человек тоже примеряет леопардовую шкуру… Исполнитель ритуального танца, Кения (по Groning, 2002, p.13).

Но татуировка и прочие неизгладимые знаки – это нечто совсем другое. Это как шкура у леопарда, которую нельзя повесить на гвоздик, причем одетая навсегда и, как правило, добровольно. Татуировки, как и оттенок кожи, не смываются.

Цвет тела у позвоночных животных обеспечивают хроматофоры – пигментные клетки, содержащие в цитоплазме окрашенные вещества. Среди них есть меланоциты и меланофоры, несущие в себе меланин (он может быть от желтого до черного). Есть ксантофоры, содержащие каротиноиды, флавины и птеридины (оттенки от желтого до красного цвета). (Кстати, любители салатов из сырой морковки при неограниченном их потреблении рискуют приобрести необычный оранжевый цвет, что однажды случилось с автором этой книги.) Есть в природе и пигментные клетки иридоциты или гуанофоры, обуславливающие блестящую серебристую или золотистую окраску.