Неизгладимые знаки: Татуировка как исторический источник

Если говорить о «этнических татуировках», далеко не всегда они имеют в своей основе твердые исторические обоснования. Это можно сказать об одном из самых популярных направлений – нанесении на кожу кельтских орнаментов. Как мы уже отмечали во второй главе, долгое время признанные исследователи древней культуры островных кельтов скептически относились к татуировкам, якобы распространенным среди них, несмотря на сообщения греческих историков и знаменитых римских полководцев. В крайнем случае, признавалось, что кельты индоевропейского происхождения могли позаимствовать традицию расписывать свое тело от более древнего аборигенного населения островов, частично истребленного, частично ассимилированного воинственными пришельцами. Специалисты по кельтам несколько дрогнули после открытий замерзших скифских мумий в горах Алтая. Судя по всему, скифы, так же как и древние жители Синьцзяня, чьи татуированные мумии нашли позже в пустыне Такламакан, были индоевропейцами, как и кельты. Но так ли это важно для адептов современного этнического стиля? Они хотят, чтобы древние кельты были татуированы, и они делают себе наколки в этническом стиле так, как они себе это представляют.

Так уж получилось, но уже как минимум второй раз за недавнюю историю человечества начало века совпадает с оживлением интереса к традициям дальневосточных культур. Если в начале ХХ века этот интерес привел к повсеместному распространению ширм и бумажных вееров, то в XXI веке – в центре внимания ирэдзуми и живописная традиция юкийо, характерная для периода Эдо (1603–1868). Казалось бы, оба вида изобразительной деятельности существовали независимо друг от друга долгие столетия. Но только сейчас специалисты обратили внимание на изображения татуировок в «картинах текущего мира» (Takahiro Kitamura, 2003).

Они помогают изучать стилистику прежних татуировок и обогащают современную традицию. Многие картинки запечатлели знаменитых актеров с телами, разукрашенными цветущей сакурой, драконами, разнообразными растительными орнаментами и более сложными мифологическими сюжетами. (Рис. 6.5)

Рис. 6.5. Рисунок Утагава Кунисада (1786–1865), изображающий знаменитого актера.

Мы уже говорили об основных сюжетах японских татуировок, а в предыдущей главе упомянули о распространенности их у якудза. Но, оказывается, архетипическая «разбойничья идея» сыграла в возникновении ирэдзуми у японцев куда большую роль. Знаменитый востоковед и писатель, автор детективов про судью Ди, Ван Гулик считал, что на простых жителей Японии повлияла популярная новелла «Суикодэн», заимствованная у китайцев и опубликованная в 1757 году. История 108 воинов стала очень востребована горожанами эпохи Эдо, во многом благодаря красочным татуировкам, а многочисленные художники и артисты стали подражать благородным эпическим разбойникам, нанося ирэдзуми.

Популярные искусства эпохи Эдо – театр Кабуки, юкийо (печать картинок с помощью резных деревянных дощечек) и ирэдзуми – оказали друг на друга большое влияние. Актеры Кабуки даже изобрели специальный костюм для выступлений, телесного цвета, но покрытый полной имитацией ирэдзуми. Они не могли носить постоянную татуировку, им ведь приходилось перевоплощаться в разных героев. Современный театр Кабуки провозглашен национальным достоянием, и традиция ношения костюмов с татуировкой продолжается. Когда юкийо после столетней изоляции японцев в последней трети XIX века попали на Запад, они оказали большое воздействие на европейскую школу живописи, прежде всего, на импрессионистов. Все японское было настолько модно и воспринималось так позитивно, что наследник русского престола, будущий царь Николай II, путешествуя по Дальнему Востоку, захотел получить на память ирэдзуми. Однако он не знал, что в то время в Японии татуировка воспринималась как привилегия неаристократических классов.

Возрождение архетипа

До сих пор, обсуждая современное состояние вопроса, мы говорили об экстремальных группах. Но есть большое число не столь экстравагантных людей, которым все ближе становится идея нанесения татуировки. По данным американских социологов, сегодня из взрослых жителей США татуирован каждый седьмой. При этом среди опрошенных в возрасте 40–56 лет татуирован каждый десятый, а среди тех, кому 25–34 года – уже каждый третий (http://tattoo.by/tattoo/american_tattoo.html).

А как обстоит дело в России? Для того, чтобы составить об этом представление, мне пришлось предпринять небольшое самостоятельное исследование.[47] В отличие от Виктории Питтс, я столь же намеренно не стала обращаться к представителям маргинальных субкультур и завсегдатаям тату-салонов. Социологический опрос по разработанной мною анкете был проведен в конце 2004 – начале 2005 гг. преимущественно среди студентов двух столичных гуманитарных вузов (Государственного Университета Гуманитарных Наук и Российского Государственного Гуманитарного Университета). Рассмотрим данные по двум выборкам отдельно.