Неизгладимые знаки: Татуировка как исторический источник

Береговые чукчи, обитавшие в поселках к югу от мыса Чаплина, наносили такую же татуировку, как и оленные. В более северных селениях, особенно там, где чукчи соседствуют с эскимосами, Богораз отметил более сложный рисунок татуировки. Он обратил к тому же внимание на отсутствие татуировок у мужчин, за исключением обитателей эскимосских селений. Мужская татуировка внешне очень скромна, представляя собой небольшие геометрические знаки по бокам от губ – обереги от духов. Защитную функцию выполняли и узоры в виде человеческой фигурки.

Колымские чукчи, по преданию, в стародавние времена после убийства врага татуировали точку на задней части кисти правой руки. У самых кровожадных мужчин со временем внутренняя сторона предплечья от запястья до локтя покрывалась цепочкой знаков.

У азиатских эскимосов татуировка более сложна и разнообразна. Она также в основном затрагивает открытые от одежды части тела (в северных условиях это лицо и руки). Для рисунков на лице эскимосских женщин характерны геометрические орнаменты, иногда в виде отчетливых солярных символов.

С. И. Руденко в 1945 году имел возможность проверить правильность наблюдений В. Г. Богораза. Кроме того, он обратил внимание на зарисовки художника Луки Воронина, сопровождавшего экспедицию Биллингса-Сарычева через Чукотскую землю в начале XIX века. Татуировка, сходная до мельчайших деталей, сохранялась у азиатских эскимосов как минимум последние двести лет. Руденко увидел те же линии от лба вдоль носа, тройные прерывистые линии на щеке с посаженными на них тройными полукругами, опирающимися на двойные линии. Те же пять тройных и двойных линий от края нижней губы покрывали подбородок. Руки от плеча до кисти покрывал орнамент из тройных концентрических кругов, соединявшихся тройными продольными и поперечными линиями и комбинациями из китовых хвостов или вороньих лапок. По мнению С. И. Руденко, отсутствие какой бы то ни было эволюции в общей композиции и частных элементах рисунка свидетельствует о большой древности обычая (Руденко, 1949).

Роль татуировок как определенных защитных и информационных механизмов у чукчей и эскимосов становится еще более очевидной, если мы обратим внимание на некоторые другие способы изменять свою внешность, например, на традиционные прически.

В начале ХХ века чукчи и эскимосы коротко срезали волосы на макушке головы, создавая тем самым своеобразную тонзуру. По мнению Богораза, такая прическа не только изменяла внешний вид мужчин, но и находилась в согласовании с чукотскими верованиями. Она защищала от духов заразных болезней, помогала скрыться от мести духа жертвы и т. п.

Как видно, вера аборигенов Чукотки и Аляски в спасительную силу манипуляций со своим телом была очень сильна. Совершенно очевидно, что манипуляции с головой (особенно с лицом) и с руками (особенно с правой) обладали, согласно этим представлениям, магической мощью.

В татуировках и прическах, распространенных в северо-восточной Азии, можно увидеть и аналогии с традициями более южных племен. (Рис. 4.15)

Рис. 4.15. Потомки древнейших аборигенов Японских островов – айны – широко практиковали татуирование. Женщины татуировали область рта и руки. Девочкам начинали наносить наколки в раннем детстве и добавляли их каждый год, вплоть до замужества. Снимок 1900 г.

Японские острова

Согласно представлениям столетней давности, среди низших классов японского общества была распространена татуировка, хотя она и запрещалась правительством. Тяжелая работа носителей паланкинов якобы вынуждала их снимать свою одежду в присутствии лиц высших классов и, чтобы скрыть наготу, они прибегали к татуировке, разрисовывая спину, грудь и плечи изображениями птиц, драконов, цветов и портретами красавиц (Народы мира, 1916, с. 226). Российский этнограф Штернберг в статье для энциклопедии Брокгауза и Эфрона отзывался восторженно: «татуировка японского простолюдина по яркости и изяществу производит иллюзию дорогого гобелена».