Нейтралы

Когда мы начали заниматься, примерно половина учеников тренировала Патронус. Воспоминания о побеге Сириуса Блэка жили в сердцах и народ опасался, что дементоры снова выйдут из Азкабана. Как ни странно, ни через неделю, ни через две сообщений о появлении псевдоразумной нежити не поступало. В то, что дементоры способны вести себя скрытно, никто не верил, поэтому мнения разделились. Часть спорщиков считала, что Министерство откупилось, отдав тварям наловленных в Лютном бедолаг. Пессимисты вслух подумывали, а был ли вообще побег. Не исключено, что заключенных отпустили.

Лично мне вторая теория казалась разумной. Если высшие чиновники Министерства видят, что сопротивление в обществе их действиям нарастает и план трещит, то они неизбежно попробуют получить дополнительные ресурсы у союзников. Аристократы, в принципе, готовы дать денег и людей, но неизбежно потребуют что-либо взамен. Например, отпустить на свободу родственников, четырнадцать лет сидящих в тюрьме. Вопрос в том, согласится ли верхушка Министерства на такую сделку?

Зависит от того, насколько плохо для них складывается обстановка. Глядя со стороны, понять сложно, но кое-что становится очевидным из разговоров с однокурсниками. Во-первых, Гильдии продолжают функционировать. Руководство их не сменилось. Значимых изменений в уставах нет. Пытавшихся вмешиваться в работу наблюдателей мягко отодвигают от ключевых позиций, отдавая на откуп второстепенные. Развивается черный рынок, зелья и артефакты чаще продаются без лицензий. Уровень риска при условно-нелегальных сделках возрастает, зато цены на товар при правильной организации ниже и бюрократии меньше. Качество? Оказывается, клейма одной только гильдии людям достаточно. То есть пока что покупателям и продавцам независимый регулятор не нужен, обходятся без него.

Во-вторых, Дамблдор. Причем под словом «Дамблдор» я понимаю не великого мага, директора школы Хогвартс и победителя Гриндевальда, а всю его команду. Помощников и единомышленников, чуть менее известных, но тоже авторитетных и влиятельных. Все они пользовались уважением в своей сфере деятельности, за каждым стояла своя группа поддержки. Артур Уизли, к примеру, при нужде мог рассчитывать на помощь кучи ирландских кланов, драчливых и безбашенных. Гестия Джонс тесно связана с Лланкорвеном, центральным селением волшебников Уэльса, за неё тамошние лорды впишутся. И вот со всей этой кучей народа Министерство умудрилось разругаться.

Моё мнение - оно недооценивало последствия своего решения. Не просчитало их.

МАКУСА заявило о приостановлении действия льгот по таможенным тарифам на поставляемые из Англии товары, а это потери казны и отдельных чиновников лично. Плюс рост контрабанды и недовольство торговцев, страдать не желающих. На северных границах зашевелились притены и старые племена, слабо контактирующие с другими магами, но не отказывающиеся пограбить. Чего надо французам, непонятно, их делегация прибывает в следующем месяце, вроде хотят обсудить статус нескольких островов в Проливе. То есть опять деньги - за проход кораблей. Между прочим, у тех же Уизли во Франции старшая ветвь живет, где-то в Париже стоит дом Фламеля, который учитель Дамблдора.

Далее, третий пункт. Информационную компанию Министерство не выигрывает. О поражении речь не идет, но в сумасшествие Дамблдора и Поттера народ верить всё-таки отказывается. Их видит и с ними общается слишком много людей, которым рот не заткнешь. Тем более что у нас тут не маггловский мир с его тотальным контролем прессы, изданий много, и они частично независимы.

Мнение учеников Хогвартса тоже важно, родители читают их письма и ориентируются на содержащиеся в них сведения. А сигналы из Хога в последнее время поступают однозначные. Детишки пишут, что, кажется, Амбридж обнаглела и границ не видит. Она их действительно не видит – ничем иным нельзя объяснить появление декрета за номером двадцать шесть, запрещающего преподавателям сообщать ученикам какую-либо информацию, не относящуюся к предмету обучения.

Я понимаю, почему был издан этот декрет. Чиновница изначально повела себя неправильно с преподавательским составом. Действовала так, как привыкла с подчиненными – а в Хогвартсе совершенно иные традиции, иной корпоративный дух. В результате учителей она восстановила против себя. Те, в свою очередь, постепенно перестали сдерживаться, отвечая на вопросы учеников. На любые вопросы, в том числе политические. Да, педагоги не выносят внутренние склоки на всеобщее обозрение. Но Амбридж с самого начала показала, что она не педагог, она вне системы. В результате она увидела, что учителя, вольно или невольно, настраивают школьников против неё, и вынужденно (как она считает) пошла на запрет. То есть опять действовала привычными методами вместо того, чтобы проанализировать ошибки и сменить тактику.