Неистребимый

Ее мрачный и напряженный вид не располагал к вопросам, и Квин молча поспешил следом. Они спустились вниз. Тут, что-то вспомнив, она движением руки остановила его и свернула в зал, в сторону бара, коротко бросив.

– Подожди здесь.

Квин пожал плечами и подождал.

Коротко переговорив со сразу всполошившимися служанками, повскакивавшими из-за стола с вытаращенными глазами, заохавшими и запричитавшими, и осадив их какой-то резкой репликой, отчего те сразу умолкли, Онни резко повернулась к девушкам спиной и направилась к выходу.

За дверью трактира стояла непроглядная ночь, укутывая землю едва различимым в темноте белесым туманом. Квин невольно поежился, когда холодный воздух коснулся лица, и поднял взгляд на остановившуюся рядом в раздумье Онни.

– Что ты им сказала? – решился-таки полюбопытствовать он.

– Сказала, что теперь им придется поискать нового хозяина, но чтобы до утра ничего не предпринимали. Сказала, чтобы утром топали в Управу и сообщили об имевшем место происшествии. Сказала, чтобы будили Керта. Удовлетворен?

– Да я так спросил, – Квин стушевался, недоумевая по поводу чрезмерной, на его взгляд, резкости ответа.

– Не обращай внимания, – мягче сказала Онни. Она опустила ладонь на голову мальчишки, ласково взъерошила непослушные вихры. Тот с досадой дернул головой. Ну как же, взрослый уже, к чему такие телячьи нежности. – Ночка сегодня выдалась… нервная. Страшно было?

– Вот еще! Чего там страшного… – Квин сбился, поймав насмешливо-сочувствующий взгляд «неистребимой», и, решив не завираться, смущенно кивнул: – Не вопрос. Как он Гронта к стене припер, прямо жуть веселая…

– Почему веселая-то?

– Сама, что ли, не понимаешь? Да он же первый, кто сумел уделать мечника! Гронт ведь давно искал достойного соперника и нашел-таки на свою голову!

– Ладно, пойдем. У нас еще много дел…

– Мы же на твоем чарсе поедем, да? Здорово! А как…

– На чарсе, на чарсе, – устало перебила Онни, и непонятно добавила: – Надеюсь, еще моем…

Пресветлый Дом находился в получасе езды от «Судного Дня», сразу за речкой Мокрой, прозванной так встарь каким-то шутником и служившей городу своеобразной границей, за которой дома обычных людей кончались и начинались дома и хозяйственные строения Дома Пресветлого Искусства, представлявшего собой небольшой, но вполне, благоустроенный городок магов. Вот только полчаса – это если по прямой. Потому что улочки Жарла, вернее, той его части, где жили люди, причудливо разветвлялись, переплетались, сворачивали в самых неожиданных местах или еще более неожиданно норовили закончиться глухим тупиком – в общем, всячески старались увести куда-нибудь в сторону от нужного направления, так что какой-нибудь приезжий вмиг бы заблудился среди них, потеряв всякое представление о том, где находится. Вот и выходило, что по прямой проехать было никак невозможно. Все это говорило о том, что город застраивался безалаберно и хаотично, людьми пришлыми и случайными, какими и были когда-то попавшие в Жарл переселенцы из других мест.

А случилось это четыре-пять сотен лет назад, когда нубесы, до этого беспощадно уничтожавшие любых чужаков на своей территории, вынуждены были пойти на уступки. Они обнаружили, что им больше не хватает естественного дневного света, чтобы получить и так чрезвычайно редкое потомство, от этого света зависящее напрямую. А так как способности к магии у них отсутствовали начисто, то пришлось пригласить магов из хасков, которые и обеспечили их необходимым светом, правда, уже магическим, в обмен на неприкосновенность и право проживать на территории макора нубесов.

Вслед за магами в макор двинулась целая волна эмигрантов из земель соседних и более дальних. Возможность переселиться на новое место, свободное от так надоевших простому народу власть имущих, и отхватить хороший земельный надел из первозданных, богатых жирным черноземом, еще не пробовавших плуга почв, привлекла в эти места массу беспокойных духом людей, которым в жизни на прежнем месте не подфартило. Золотое было времечко также и для непризнанных в своем кругу магов, согрешивших или ущемленных в своих экспериментах, которым общепринятые правила были что нож по горлу, купцов, не удовлетворенных состоянием торговых дел, да и просто всякого сброда – авантюристов, любителей приключений (жить среди легендарных нубесов – это же ого-го!), бандитов и обычных мелких преступников, которых закон еще не поймал за руку, но вот-вот собирался это сделать. Свобода, признание, удача, богатство – эти слова многие годы не сходили с уст людей, внезапно обретших возможность переселиться и ошалевших от нежданного счастья.