Неисправимый романтик

И капали нахально на экран,

Где любим мы,не ведая печали,

Врачуя души от житейских ран.

В иллюминаторе огни мерцали,

Цепочкой растворяясь в темноте...

Беспечные,они того не знали,

Что сердце разрывалось от потерь!

Но счастье улыбалось мне сквозь слёзы,

А лайнер набирал всё высоту...

Я увожу с собою сбывшиеся грёзы

И верю в нашу общую мечту!

Своей щекой легла в мою ладонь

Своей щекой легла в мою ладонь,

Уснув беспечно так,как спят лишь дети.

Судьба,скажи,за что нам эта боль?!

Разлуки руки хлещут словно плети!

Я чувствую дыхание твоё,

Рукой держу тепло изгибов нежных...

О,время,смерь свой бег,когда вдвоём,

Чтоб отдалить разлуки неизбежность!

Мы встретились с тобой как две звезды,

Что в темноте летят своей дорогой.

И мир окрасился в цвета весны!

Забыли мы,как жили одиноко...

Ты спи,родная,милая моя!

Твой сон я караулить буду чутко!

Пойдём с тобой в волшебные края,

Где счастья жизнь покажется минуткой!

Полет души

Душа стремится ввысь!

Но что-то не пускает...

Оковы - наша жизнь,

А чистота витает!

Стремление найти

Покой с душой своею,

Как на утёс взойти -

Не каждый и сумеет...

Но вот летит душа,

Куда ей лишь угодно...

Чаруют небеса,

Ей там звучать вольготно!

И голос у неё

Как колокольчик льётся.

Зовёт тебя,поёт

И плачет, и смеётся!

А то затихнет вдруг...

И радостно забьется!

Её немой испуг

Грибным дождём прольётся.

Блестит она порой,

И пасмурна бывает...

Обижена тобой,

Но всё ж она летает!

Летит...летит...летит!

Парит она над миром!

Ей низкое претит,

Небесным внемлет лирам.

Душа не терпит плен -

Сжимается и тает...

Жизнь без неё лишь тлен.

Пускай она летает!

(В соавт. с Риммой Крайновой)

Пожелание

Всегда мне хочется другим желать того,

Чего и сам себе порой я так желаю.

Чтоб ноги в трудный час вели домой,

А крылья ввысь несли в тот миг,когда мечтаю!

Чтоб рядом было верное плечо,

Всегда надёжное и в радости и в горе.

А новый день горел надеждою-свечой,

И мир вокруг тебя глубоким был как море!

Последнее свидание

Посвящается Галине Бениславской.

По комнатам бродят лишь холод и мрак.

Уж год,как я с ними живу.

Нет силы бороться,я чувствую крах,

Нет воздуха,тянет ко дну.

Призывно торчащий листок из машинки

Не трогает душу мою.

Меня беспокоит лишь куча окурков

И желтая горечь во рту.

Я в зеркале старом вижу лишь тени

Бессонных своих ночей череду.

Запали глаза как колодцы в деревне

Все манят и манят к тёмному дну.

А прошлого листья кружат вкруг меня,

Но праздника мне не вернуть уж былого,

В душе никогда не услышу ведь я

Заветный мотив наш - прошло уж три года...

Желаемое мной недостижимо,

И от меня ничто тут не зависит.

Все остальное просто мне противно,

Вот почему нет воли к жизни.

Какая–то неведомая сила

Влечет меня к нему из раза в раз.

С его уходом солнце закатилось,

Ведь только с ним я знала счастья час!

Меня принимает подъезда спираль,

Дверей хоровод бесконечный по кругу.

Была бы невеста - бежала б как лань,

А так : я бреду только к мертвому другу.

Пройдя через арку,я бросила взгляд

На храм Воскресенья Господне,

И злая усмешка блеснула в глазах:

Ну,где ж твоё чудо сегодня?!

Но сказка осталась лишь в прошлом,

А в будущем,словно,и нет меня.

Жить нынешним очень тошно,

Уж лучше уйти совсем в никуда.

Под грохот и тряску трамвая на стыках,

Средь серой,безликой и шумной толпы

Смотрела на город весь в солнечных бликах.

Как жаль,что не видишь всего это ты!

Почти машинально,рукою в перчатке

Поправила дерзкую прядку волос,

Не видя парнишку в потертой ушанке,

Смотрящего нежно как преданный пес.

По талому снегу в юдоли печали

В поношенном легком пальто,

Брела я,озябнув худыми плечами,

В мечтах уносясь далеко.

Смахнув мокрый снег с парапета,

Поправив цветы на снегу,

Присела,вся сжавшись от ветра,

До синих безжизненных губ.

И глядя куда-то сквозь дым париросы,

Тепло ощущая внутри,

Исчезли на время все жизни вопросы,

Осталась лишь ясность пути.

Прошла я отрезок,отпущенный мне,

И берега край под моими ногами.

Я лодку Харона зову в темноте,

Чтоб тронуться в путь за своими мечтами.

Ведь только здесь,в могиле страшной этой,

Лежит все то,что любо было мне.

Осточертело злое мненье света,

Вся жизнь моя теперь зарыта в ней!

Я,словно,верная твоя собака,

Хозяином покинута,совсем одна,

Мордяху в грусти положив на лапы,

Лежала б тихо и ждала,ждала,ждала...

Достав из коробки еще папиросу,

Вниманье привлек старый мой револьвер.

Я вспомнила вдруг знойный день сенокоса,

Где кровь разрывалась в моей голове.

А вот и он - простой ответ на мучивший вопрос,

Что так давно тревожит душу мне,

Лежит спокойно в сумочке под пачкой папирос

И ждет,чтоб подвести итог страстей.

Достала карандаш,опустошенную коробку,

Письмо решила написать на ней.

Слова как выстрелы ложились на картонку,

Они давно уж не дают покоя мне.

Ведь мне теперь на всё уж наплевать

И ничего в судьбе уже не надо,

И лучше будет свою смерть призвать,

Чем та болезнь любви и жизнь–отрава!

Сухой щелчок разрезал тишину.

Внутри сознанья что–то оборвалось.

«Ах,что за черт!»—вскричала как в бреду,

Пытаясь подавить озноба слабость.

Но слезы обиды взорвали меня,

И выстрела эхо в ушах прозвучало.

«О Боже,как больно!»—подумала я,

Упав на цветочное ложе печали.

11 июля 1997 год.